Единственная для Барса

Кто не может простить, тот не любит. А она любила его и, возможно, сильнее, чем он заслуживал.

— Я… — ее голос дрогнул, — я сделала тест…

По лицу Стромова промелькнула тихая радость.

— Да, я знаю.

— Ты видел? — она застыла, вглядываясь в его лицо.

— Что я стану отцом? Да, я видел.

Она видела, как он поднялся и шагнул к ней, полностью сокращая те жалкие полметра, что еще оставались между ними. Но не успела остановить. Только вздрогнула, когда его руки обхватили ее и крепко прижали к горячему телу. Дернулась, будто пугливая лань, но куда там! Кирилл заставил ее посмотреть на него, прямо в глаза. А потом, без предупреждения, опустил голову, и его теплый рот завладел ее губами.

Это произошло так стремительно, что девушка в первый момент растерялась. Ее тело обмякло в мужских руках под натиском поцелуя, губы невольно приоткрылись, впуская бархатистый язык, и снова, как это уже было сотни раз до этого, все мысли вылетели из головы, оставив в ей блаженную пустоту. Все страхи и сомнения перестали существовать, словно все, что ей было нужно — это чтобы он сам все решил за нее.

— Я могу принять это за добрый знак? — выдохнул Кирилл в ее приоткрытые губы. — Ты простила меня?

Он держал ее крепко, не давая вертеть головой. Так что Лике ничего не осталось, как только заметить:

— Одного стояния на коленях слишком мало, чтобы я простила тебя. Но знаешь, мне очень понравилось.

За ее спиной палуба взорвалась громким смехом. Слова девушки разрядили напряжение, которое все это время витало в воздухе. Веры начали отпускать плоские шуточки, неуклюже подбадривать собрата, советовать ему, как поступить. Казалось, их забавляло и смешило происходящее, но при этом они смеялись не над Кириллом — наоборот, в их неумелых подколках не было и тени насмешки.

Но пристальный взгляд, непрестанно сверливший затылок, заставил Кирилла оставить шпильку девушки без ответа и оглянуться.

Небрежно прислонившись к борту яхты, Андрулеску смотрел на них, и в его пристальном взгляде не было и тени угрозы. Напротив, в его глазах Кирилл с удивлением отметил удовлетворение и даже довольство. Мастер Химнесса был доволен происходящим, словно они, сами того не желая, исполнили его волю.

Невольно нахмурившись, Стромов прижал Лику к себе. Заслонил спиной, закрывая от этого взгляда.

— Кир? — она удивленно покрутила головой, только сейчас осознавая происходящее. — Где это мы? Что это за место?

— Яхта твоего отца.

Лика заметно напряглась. Эти три слова лишили ее хрупкого ощущения безопасности, которое давали объятия Кира.

— И как мы сюда попали?

— Это долгая история, — пробормотал он, зарываясь лицом в ее волосы. — Но уже все позади.

— Не совсем.

Девушка вздрогнула, услышав этот голос. Вытянулась в струну и напряженно застыла в руках Кирилла.

Даже не оглядываясь, она поняла, что Андрулеску отлепился от борта и направляется к ним. Его тяжелая поступь заставила смолкнуть все крики. И в этой давящей тишине Лика не выдержала — судорожно вздохнула и крепко зажмурилась.

Шаги замерли у нее за спиной.

Лика нервно закусила губу. До боли, чтобы взять себя в руки.

Там, позади, стоял человек, который косвенно был виноват в смерти ее матери.

Человек, который отказался от нее, выбросил из своей жизни, как ненужный хлам.

И если мотивы Кирилла она еще могла скрепя сердце понять и простить, потому что любила, то его…

Сердце замерло, когда Андрулеску заговорил. Его голос был низким, раскатистым, похожим на рык крупного хищника. А слова ледяными глыбами падали в пустоту:

— Анжелика… Жаль, что ты проигнорировала все мои приглашения. Мы могли бы избежать многих недоразумений. Но раз уж ты здесь… — Антуан на секунду запнулся. Не от волнения, нет, просто искал правильные слова, которые не прозвучали бы, как приказ. Ведь он давным-давно разучился о чем-то просить. Особенно женщин. — Ты не уйдешь, не выслушав меня.

С тихим вздохом Лика положила руки на грудь Кириллу. В ее ладонях отозвалось сильное и размеренное биение его сердца, и это вселило в нее уверенность в правильности решения.

Если она сейчас не оглянется, не выслушает отца, не даст ему шанс оправдаться, то сомнения и неуверенность будут преследовать ее всю оставшуюся жизнь. Она должна узнать правду. По крайней мере, одну из ее сторон.

Стромов с тревогой заглянул ей в глаза, и ее взгляд подтвердил: «Да, ей это нужно».

Нужно подойти к этому человеку, посмотреть ему в лицо и понять, чем он руководствовался, причиняя боль самым близким.

— Я рядом, — шепнул Кирилл и, едва заметно кивнув, отпустил ее.

Лика развернулась к отцу.

Глава 32

Их взгляды скрестились на долю секунды. Сошлись, будто два пехотинца в бою, высекая почти ощутимые искры. Воздух вокруг опасно сгустился, пронизанный этими искрами, казалось, он вот-вот заискрится от напряжения.

Взгляд Андрулеску — тяжелый, пронзительный — прошил Лику насквозь, выворачивая ее душу наизнанку, обнажая каждый уголок. Но девушка выдержала, не опустила глаза. Она смотрела открыто и твердо, и в ее взгляде не было и тени страха.