Единственная для Хранителя Закона

— А я наврал про жену и детей, — выдал вдруг боец. — Испугался. Даже выходной взял.

— Бывает. Но Арлетт вам больше не грозит, она теперь угроза для Грея.

Арлетт… Где-то там, внизу. Парализованная проклятьями Нольвен. Напуганная. И кот ее. Котенок.

Прикрыв глаза, я откинулась на спинку стула. Магия выходила из меня неравномерными толчками, и это было… Это было мерзко. Не больно, а так, будто обезболили и вскрыли гнойный нарыв.

Где-то внизу уже гудел искаженный портал. Не представляла, куда выводят людей, но это и неважно. Главное, чтобы враг не смог достать горожан.

«И как же это я затесалась в королевский ряд?» — пронеслась в голове мысль.

А еще стало тепло-тепло от мысли, что Деми осталась в замке. Дочь в безопасности, портал гудит, Дориан стоит рядом, и личина на нем по-прежнему держится, а значит, можно смотреть на своего мужа.

— Квэнни Эйлин, вы бледны, — обеспокоенно произнес Дориан.

— Все в порядке. — Мне с трудом удалось выдавить улыбку. — Все хорошо, так и должно быть.

— Нет, — нахмурился Дориан, — так не должно быть.

— Узнай, долго ли еще.

Я хотела, чтобы он ушел. Мне еще не приходилось так выкладываться и… Не представляю, что со мной будет дальше. Со мной и с этим бедным растением, застрявшим вместе с нами посреди всего этого безумия!

— Дориан!

— Я здесь, я не ушел.

— Возьми цветок.

— Я держу его на руках, вы не видите?

Мне оставалось только улыбнуться. Надеялась, это выглядело успокаивающе.

По щекам бежало что-то горячее. Я медленно сморгнула. Не знала, рядом ли Дориан. Но это и неважно: перед моими глазами лишь полотно иллюзии. Увы, эта магия не прощает слабых.

— Вы плачете, квэнни Эйлин. Все будет хорошо, до окончания ритуала осталось всего семь минут. Квэнни Лиарет прошла на ту сторону, горожан принимают в Таэсс-Харне. Тени уже ищут детей, на чьи жизни завязан купол. И трое уже найдены. Осталось совсем немного, квэнни Эйлин.

— Это хорошо, — едва слышно прошелестела я. — Это прекрасно. Маэлин и Нольвен?

— Они пылают яростью и желают атаковать противника. При этом, не прекращая сыпать проклятьями, они сделали все же тот раствор, о котором вы напомнили. Квэнни Катуаллон, жена Хранителя Мудрости, сказала, что без вас не вспомнила бы о том травяном сочетании. Оно не очень-то популярно. Вы чувствуете? Уже не так трудно дышать.

— Да.

Я солгала. Я не чувствовала. Мне было настолько тяжело и трудно удерживать покров иллюзии, что я просто не заметила проблем с воздухом. Только щеки все так же горячи.

Скорее бы все это закончилось.

— Говорите со мной, квэнни Эйлин, — голос Дориана не позволил мне уплыть в благостное забытье.

Голос Дориана… Голос?

Я резко распахнула глаза и, усилием воли отогнав от себя полотно иллюзии, увидела, как сквозь личину моего мужа начинают проступать черты лица Дориана.

— Твой облик возвращается, — прошептала я. — Почему?!

Он поднял перед собой руки, после чего перевел на меня напряженный взгляд.

— Надеюсь, что у этого есть хорошее, приятное объяснение.

— Они хотели провести обмен незаметно. — Я прикрыла глаза. — Личина должна была держаться до возвращения Хранителей.

— Ритуал завершается в эти минуты, — с отчаянием в голосе произнес Дориан.

— И, вероятно, моего мужа больше нет в живых, — холодно произнесла я.

Вероятно, он отдал слишком много себя. Вероятно, я допустила ошибку в расчетах. Вероятно, в его смерти виновна именно я.

— Квэнни Эйлин?

— Помоги остальным. И сюда больше не возвращайся. Я буду держать иллюзию до тех пор, пока не уйдет последний человек. Потом… Потом я просто буду ждать, пока вы меня спасете.

— Но…

— Если Хранитель Закона мертв, — резко произнесла я, — то все теряет смысл. Империя никогда не была честной, и будет справедливо воздать по заслугам. А потому ты должен уйти, чтобы никто не увидел, как с тебя сползает иллюзия.

Окружающий мир вновь выцветал, и все мое внимание уходило на поддержание покрывала иллюзии.

— Я не могу бросить вас здесь.

— А что мне грозит? — равнодушно спросила я. — Ничего. Иди. Не обесценивай труд трех королей Сагерта.

Краем уха я услышала, как он спускается вниз. Вот и правильно. Вот и хорошо. Чей-то звенящий, недовольный голос…

— А я сказала — имею право! Купол мутный, меня не видно!

Арлетт?

— Мяу! Пшшш-ш-р-р, — а это, похоже, ее котенок.

Они живы. Это так славно.

— Мать-Магия, — голос Арлетт совсем рядом. — Ты кошмарно выглядишь. В смысле, выглядишь роскошно, но это-то и пугает. В мраморной статуе и то больше жизни.

Я не знала, что на это ответить, и промолчала. И через секунду почувствовала, как меня чем-то тыкают в плечо.

— Ты жива?

— Да.

— А я получила письмо от твоего деда. — Судя по шороху, она опустилась рядом со мной на доски.

Через мгновение я ощутила давление на колени: она оперлась на меня.

— Ты думаешь, сейчас самое время? — уточнила я.

И чуть-чуть подправила поплывшее покрывало иллюзии.