Единственная для Зверя

Мой мозг сосредоточенно работает, и я оглядываюсь, пытаясь найти верхнюю одежду, принадлежащую незваным гостям. Но, как назло, все куртки убраны во встроенный зеркальный шкаф, стоящий в прихожей.

Неужели, Зверь с Варей нашли меня?

Так быстро?

Я в Питере чуть больше недели, никто не знал адреса отца и нигде я не оставляла своих контактов. Я даже до сих пор не решилась открыться бабуле, и она до сих пор думает, что я живу в Москве и работаю в издательстве.

Как так?

— Проходи, я думаю, тебе понравится.

Отец подталкивает меня к гостиной своей широкой ладонью. Торможу в дверях. Бросаю беглый взгляд в зеркало, покрываясь коркой льда — вот это видок! Волосы всклокочены, а лицо посерело от нервного напряжения, витающего в воздухе квартиры.

— Викуля, пришла?

Людмила Анатольевна выходит в прихожую, смущённо прижимая ладони к лицу, и переводит трепещущий взгляд на супруга:

— Коленька, рассказал?

— Ещё нет…

Отец разводит руками. Он ничуть не изменился — до сих пор нерешительный и конечно, надеется, что супруга возьмёт всё в свои руки. Внутренности начинают скручиваться в тугой комок от этого странного разговора отца и мачехи, и я закусываю губу. В душе поднимается фонтан волнения, готовый вырваться наружу, и я, понизив голос, шепчу:

— Да что происходит, чёрт возьми?

— Идём, Вика, мы хотим тебя с кое-кем познакомить.

Тётя Люда мягко вкладывает мою озябшую ладонь в свои тонкие пальчики и с силой втаскивает в гостиную. Жмурюсь от яркого света включенной шестирожковой люстры и стараюсь не дышать.

— Познакомься, Викуля.

Распахиваю глаза, устремляя жёсткий взгляд своих ореховых глаз на нежданных гостей, и нахмуриваю брови.

Такого я точно не ожидала увидеть.

Глава 34

Вика

*****

Возле окна в гостиной, в кресле отца, расположился щуплый подросток. Его всклокоченные светлые волосы стоят дыбом, как у рассерженного ёжика, а руки напряжённо вцепились в подлокотники. Одет он в серый джемпер и простые синие джинсы, слегка порванные на коленях.

Возле него, на пушистом белоснежном ковре, имитирующем шерсть какого-то невинно убиенного животного, расположилась маленькая светловолосая девочка лет пяти. В руках малышки оказался зажат игрушечный единорог ярко-сиреневого цвета, которого она трогательно осыпает крошечными поцелуями.

Торможу в дверном проёме, оглядывая незнакомых детей, и выдыхаю.

Чёрт, мне уже везде Зверь мерещится.

Если так пойдёт дальше, я буду шарахаться от всех людей.

Недоумённо осматриваю детей, проводя потными ладошками по своим бёдрам. И почему отец так странно себя вёл со мной в прихожей? Зачем нужен был этот заискивающий взгляд? Очевидно, к ним в гости приехали какие-то дальние родственники, и мне придётся потесниться в своей комнате?

Ну, я не против.

— Проходи, давайте знакомиться.

Тётя Люда мягко подталкивает меня в спину, и выходит на середину комнаты, обводя глазами гостей. Отец задержался где-то позади меня, боясь реакции, и это возрождает в моей душе прохладное волнение, перекатывающееся внутри холодным липким комком.

Бррр.

— Вика, мы с твоим отцом долго думали, перед тем как решиться. Ты ведь помнишь, что я потеряла ребёнка четырнадцать лет назад, так и не испытав радостей материнства.

— Ага.

Трепещу, вспоминая об этом ужасном инциденте, к которому я невольно приложила руку. Похоже, от тяжести моего поступка мне не избавиться и не отмыться никогда. И до самой смерти мне придётся носить этот ужасный камень в душе, съедая себя чёрвяком самобичевания.

— Ты знаешь, мы ведь потом неоднократно пытались снова забеременеть, но ничего не вышло. И я уже почти смирилась с тем, что я не смогу никогда быть мамой.

Сглатываю комок, вставший в горле, и устремляю взгляд на спокойных детей, сидящих тише воды, ниже травы, затаив дыхание. Похоже, они тоже немного страшатся моей реакции, испуганно сжавшись в колючие комочки. Девочка просто уткнулась личиком в плюшевую игрушку, а мальчик исподлобья сканирует меня своими, цвета тёмного шоколада, глазами.

— А тут недавно мне подруга позвонила. Она в детском доме работает, и рассказала историю, затронувшую меня за живое.

Голос мачехи переходит в состояние дрожи, и я чётко ощущаю, как у неё в душе закипают слёзы. Делаю шаг на встречу, прижимая хрупкое тело женщины к себе, и ощущаю, как часто бьётся её сердце.

Господи, что тут происходит, зачем они мне всё это рассказывают и как, чёрт побери, я могу на что-то повлиять в этом доме, если сама нахожусь в состоянии приживалки?

— В селе под Питером загорелся старый ветхий дом, в котором жила семья Кузнецовых. Отец-алкоголик уснул с зажженной сигаретой, от которой старый бревенчатый дом вспыхнул моментально, как сухая щепка. Хорошо, что мимо проходил сосед — возвращался с ночной смены. Двенадцатилетний мальчик выбежал сам, а за его сестрой соседу пришлось дважды вбегать в горящий дом — малышка забилась под кровать и не подавала признаков жизни. Родители задохнулись, а детей определили в детский дом.

Обвожу взглядом сирот, прижавшихся друг к другу.