Единственная любовь Шерлока Холмса

Маршрут их прогулки тоже был особым – они выходили за ворота приюта, останавливались, чтобы купить газету, и направлялись в ближайший парк. На пути юному Тоббиасу попадалась масса искушений – водонапорный кран, ожиревшие голуби, два почтовых ящика, обнаглевшие коты и вызывающая афишная тумба. Но сегодня его неодолимо манила куча угля, которую сметливый пес заприметил на заднем дворе зеленщика. Он поднатужился, залаял особенно громко и поволок джентльмена за собой прямо к объекту вожделения.

– Фу! Ты весь перепачкаешься! Фу! Сэр Тоббиас – рядом! Рядом!

Но щенок, пренебрегая командами, ринулся в самый темный угол, принялся рыть уголь белоснежными лапками, оглядывался на джентльмена и радостно повизгивал.

Адвокату Нортону пришлось отклониться от маршрута и взглянуть на находку.

Он не поверил своим глазам, склонился, стащил перчатку, приложил пальцы к голубоватой жилке на шее и почувствовал ее теплое биение. Перед ним действительно была мисс Адлер – живая, но основательно перепачканная углем и пребывающая в странном оцепенении. Мистер Нортон подхватил безвольное тело на руки и отнес в здание приюта – тепло камина и глоток крепкого чая вернули бедняжке сознание раньше, чем успел приехать доктор. Память к певице возвращалась куда медленнее, чем сознание. Она смотрела на мир огромными, удивленными глазами и утверждала, что ничегошеньки не помнит! То есть помнит, но очень смутно…

Помнит вполне отчетливо мистера Нортона, собаку – Тобби заметно подрос! Дальнейшее же всплывает в ее памяти туманно: что-то вроде ужина в клубе… огромный жуткий громила… Мисс Адлер терла лоб и подносила к точеному носику флакон с нюхательной солью, пытаясь пробудить память. Еще… она помнит… она помнит дивную, небесную музыку… Все! Больше ничего!

Доктор покачал головой, несколько раз пересчитал пульс, прописал полный покой и успокоительное. Он уверял, что память быстро вернется к молодой женщине, но леди Абигэйл, по стечению обстоятельств навещавшая приют, с сомнением поджала губы:

– Спрячьте ваши пилюли, доктор. Перед вами не обычная пациентка, эта молодая леди – медиум. Я уверена, все прошедшие дни она странствовала в горних мирах и вернулась сюда ради высокой миссии!

Как приятно бывает оказаться в собственной постели – среди перин, грелок с теплой водой, шелковистых простыней и кружев. Ее небольшое представление удалось отлично – леди-медиум, утратившая память, имеет все шансы избежать полицейского допроса. Тем более грязь и пыль от древесного угля надежно скрыли следы копоти и запах гари, которыми пропитались волосы и одежда Ирэн во время пожара.

Даже число «20», написанное прямо на простыне быстросохнущими чернилами, не могло поколебать ее прекрасного настроения. Ирэн потянулась и зевнула и – мистер Нортон был очень мил… настоящий рыцарь – прогуливал ее песика… и даже не подумал звать полицию… действительно, мистер Нортон очень, очень достойный мужчина… и нос у него с горбинкой – почти такой же, как у мистера Холмса… где сейчас Шерлок? …надо узнать имя… имя Паука… Ирэн уснула, спала как никогда крепко.

Утром она прямиком направилась в кабинет, потребовала подать завтрак прямо туда, вызвала горничную и синьора Сильвио. Импресарио потирал марципановые ладошки: уже вчера он готов был отменять концерты, но не сделал этого из опасения, что его турнут из уютной виллы! А сегодня…

С утра газетчики терзают его – предлагают до сотни фунтов за эксклюзивное интервью с леди-медиумом. Концерт ожидает полнейший аншлаг! Больше того, ловкие людишки втридорога перепродают билеты…

Ирэн обворожительно улыбнулась зеркалу – пожалуй, беготня на свежем воздухе пошла ей на пользу: она очень посвежела! А может быть, это смесь копоти и древесного угля производит на кожу омолаживающее действие? Она обернулась к импресарио:

– Надеюсь, у вас припасено несколько хороших мест на самый крайний случай? – Заинтригованный итальянец кивнул. – Отлично! Пошлите пару приглашений главе департамента уголовных расследований, другой – инспектору Лейстреду…

Импресарио брезгливо скривился:

– О, нет! В ваше отсутствие, душенька, эти господа дважды перерыли весь дом – от подвалов до чердака, арестовали повара со всей кухонной прислугой и продержали до самого утра – я остался без обеда, ужина и завтрака…

– Недопустимая беспардонность! Извиняет мистера Лейстреда только то, что он спас мне жизнь. Да-да, иначе один громила размозжил бы мне башку…

– Что-что?

– Так говорит местная шпана. Иными словами, он раскроил бы мне череп.

– Ужасно, – замахал руками экспансивный синьор. – Душенька, избавьте меня от кровавых подробностей! Кому еще отправить приглашение?

– Его высочеству, Вильгельму, князю, фон и все-такое-прочее…

– Сомневаюсь, что за последние полгода у него выросли крылья – он не успеет приехать в Лондон из своей богемской норы.

– Увы… Он уже в Лондоне!

– Святая Дева! – Импресарио схватился за сердце и вопросительно вскинул брови.