Единственная моя

– Могу я спросить, почему вы так спешите избавиться от девчонки?

Девоншир пожал плечами.

– Расчет. Видите ли, моя младшая дочь Эмили привлекла внимание маркиза де Клари. Мы оба понимаем, что такой человек, как он, не потерпит и намека на скандал. Будет очень неприятно, если ошибка Оливии каким-то образом повлияет на мнение де Клари об Эмили.

– Таким образом, выдав замуж Оливию, вам удастся прикрыть семейный позор?

– Именно. И кроме того, девчонке нужен муж. Вы живое доказательство того, что может случиться с ребенком, который растет без отца.

Майлз с трудом поборол в себе непреодолимое желание ударить кулаком по бледной, потной физиономии Девоншира.

– У меня был отец, – напомнил он старику, – иначе я бы здесь сейчас не стоял. Возможно, вы просто имели в виду законного отца. Что, в таком случае, я едва ли могу оспаривать.

Девоншир отошел и снова плюхнулся в кресло.

– Должен вам сказать, что Оливия своевольна и темпераментна. Несмотря на свою оплошность, она остается ужасно гордой и упрямой. Из нее мог бы получиться отличный сын, если б ей посчастливилось родиться мужчиной.

Он взял со стола серебряный колокольчик и позвонил. Тут же в дверях появилась горничная в черном форменном платье с белым накрахмаленным фартуком.

– Где Оливия? – поинтересовался старик.

– Она на прогулке, сэр. Должна вернуться с минуты на минуту.

Девоншир тут же отослал ее небрежным взмахом руки.

– Не имеет значения. Это может подождать, лучше немедленно приступить к обсуждению дела.

Майлз обошел стол.

– Не думаю, что нам есть что обсуждать, – заявил он. Девоншир молча уставился на него.

– Я никоим образом не заинтересован в вашем предложении, милорд. Да, я нуждаюсь в деньгах, но не настолько, чтобы жениться на женщине, которую я даже не знаю, да еще возложить на себя ответственность за воспитание ее внебрачного ребенка.

Он направился к двери.

– Подумайте над моим предложением, – сказал ему вдогонку Девоншир.

– Тут и думать не о чем. – Майлз остановился и оглянулся. – Шлюха она и есть шлюха.

Голос его звучал язвительно.

– А ублюдок он и есть ублюдок, да? – Глаза Девоншира сузились. – Чье бы имя не носил ублюдок, это не меняет того факта, что он был рожден вне брака.

Майлз резко и неприязненно кивнул и покинул комнату.

Лучше поскорее уйти, пока дело не приняло еще более гнусный оборот.

* * *

Детский плач, ворвавшийся в галерею из ближайшей комнаты, пригвоздил его к месту. Затем в дверях появилась Эмили Девоншир. Она раздраженно нахмурила свое хорошенькое личико, и резко потребовала:

– Ради Бога, Гертруда, сделай что-нибудь с этим ужасным шумом. У меня от него жуткая головная боль!

– Я делаю, что могу, мисс Эмили. Боюсь, маленький Брайан хочет спать.

– Так позаботься о том, чтобы он уснул. Разгневанно фыркнув, Эмили обернулась. Ее голубые глаза расширились при виде Майлза.

– Так, так, – произнес он. – Наконец-то мы снова встретились.

– Зачем ты сюда явился? – удивленно спросила девушка.

– Я предполагал увидеть тебя. Но у твоего папаши другие планы.

Эмили осторожно взглянула на служанку, которая подхватила упирающегося мальчика на руки и начала ходить по комнате, укоряя ребенка за непослушание. Эмили закрыла дверь и наградила Майлза убийственным взглядом.

– Ты не имеешь права быть здесь, – сказала она ему. – Во время нашего последнего разговора я ясно сказала, что никогда больше не желаю видеть тебя.

Он пожал плечами и изобразил ленивую полуулыбку.

– Я помню. Однако, женщины часто меняют свои решения.

Эмили вздернула подбородок, и длинные белокурые локоны заблестели от света лампы. Глаза ее были холодны, как голубой фарфор.

– К счастью, я не отношусь к женщинам подобного рода.

– Разве?

Он зло рассмеялся, вызвав краску на щеках Эмили.

– Убирайся отсюда, – прошипела она дрожащим от гнева голосом. Ее маленькие ручки сжались и спрятались в складках платья.

– В чем дело, милая? Или, подцепив маркиза, ты решила, что слишком хороша для нас, простых смертных? Раньше ты так не думала. Мне кажется, я уже никогда не смогу смотреть на грозу, не вспоминая, как выглядело твое прелестное личико со стекающими по нему дождевыми струями.

– О – о, ты негодяй, Майлз Кембалл!

– Уорвик, – ответил он мягким тоном. – На тот случай, если ты не знаешь. Я законно сменил имя на отцовское около года назад.

Эмили презрительно изогнула тонкую бровь.

– Это не меняет того, кто ты есть или, вернее, что ты есть. Уверена, твой сводный брат далеко не в восторге от перспективы делить имя Уорвиков с таким гнусным подлецом и развратником.

– Стерва, – бросил Майлз настолько безразлично, насколько позволяла закипавшая в нем злость. – Коли уж на то пошло, горшку перед котлом нечем хвалиться. Оба черны, не так ли?

Не сказав больше ни слова, Майлз повернулся спиной к Эмили и зашагал по галерее к массивным дверям, едва ли слыша собственные шаги, эхом отлетающие от стен и мраморного пола.

Служанка собралась было открыть перед ним дверь, но достигнув входа раньше перепуганной девушки, Майлз распахнул дверь с такой силой, что она с грохотом ударилась о стену.