Единственная моя

- Я никогда не позволял себе верить, что они на самом деле хотят, чтобы я был с ними.

- Это было очень глупо.

- Я был всего лишь ребенком. А кроме того, мне хотелось, чтобы моя родная мать читала мне вслух.

Оливия поставила свой бокал.

- Ты очень зол на свою мать.

Нет ответа. Майлз резко встал и прошел к столу, покрытому толстым слоем пыли. На нем лежала книга, тоже вся в пыли. Он раскрыл обложку и торопливо закрыл ее.

- Ты излишне прямолинейна, - произнес он наконец, не глядя на нее.

- Тебя это беспокоит?

Он пожал плечами, и тень гнева промелькнула на его лице.

- Я привел тебя сюда не для того, чтоб говорить об Элисон Кембалл.

- В самом деле? Насколько я помню, ты первый заговорил о ней. Однако, быть может ты желаешь поговорить о делах? Прекрасно. Мы можем начать с книг...

- Оливия...

Майлз отставил бокал и вгляделся в профиль жены, смотревшей на темнеющий пейзаж за окном. Он почувствовал... какое-то волнение. Странную нервозность. Растерянность от собственной неуклюжести.

- У нас впереди уйма времени, чтоб заниматься делами Брайтуайта. Сейчас, я чувствую, мы должны поговорить о нас.

Он гадал, расслышала ли она его, ибо продолжала сосредоточенно вглядываться в какую-то далекую темную точку за окном. Легкое движение головы вверх показало, что она ждет, чтобы он продолжил.

- Это же день нашей свадьбы, верно?

- Забавно, что ты напоминаешь мне об этом.

- Есть определенные нюансы в нашем с тобой соглашении, которые следует обсудить.

Румянец залил ей щеки. Она потянулась к бокалу, который прежде отставила.

- У меня создалось впечатление, что наш союз не более чем деловой контракт - исключительно брак по расчету.

Сухая, бесстрастная интонация ее голоса на мгновенье озадачила его.

- Значит, возможно, я не достаточно ясно выразился.

- Ты выразился более чем ясно. Я должна предоставить тебе право иметь любовниц, тогда как ты не склонен дать мне такую же свободу. Ты не любишь меня, поэтому и не желаешь спать со мной.

- С каких это пор любовь стала решающим условием плотских отношений между мужчиной и женщиной?

- Не могу представить это иначе.

Ее откровенность моментально лишила Майлза дара речи. Наконец он сказал:

- А как насчет желания ради желания?

- Желания? - Ее темные брови сошлись над переносицей. - Как можно желать человека, который тебе не нравится?

- Я никогда не говорил, что ты мне не нравишься.

- Но и никогда не говорил, что нравлюсь.

- Я тебя не знаю.

- И тем не менее женился на мне.

- Так что ж, казнить меня теперь за это? В конце концов, ты тоже вышла за меня замуж и тоже меня не знаешь.

- Я знаю тебя. Знаю уже много лет. Мы встретились пятнадцать лет назад, когда мне было двенадцать. Тебе года двадцать четыре, двадцать пять. Я наткнулась на тебя на Маргрейв Блафф. Ты стоял на вершине и смотрел в сторону Брайтуайта. Ты рассердился, обнаружив, что я подглядываю за тобой из-за ствола старой рябины. - Девушка, наконец, взглянула на него. - Ты сказал: "Ты кто, черт возьми, и почему прячешься за деревом?".

Заинтригованный, Майлз спросил:

- И что ты ответила?

- Боюсь, я была слишком поражена, чтобы что-нибудь ответить.

- Поражена чем? Страхом? Я был таким грозным?

- Для деревенской девушки, которая еще ни разу не была в Лондоне, ты был очень грозный. Надменный. Искушенный. Такой аристократичный. Я была уверена, что ты какой-то галантный рыцарь. В конце концов, ты был верхом на том прекрасном гнедом жеребце...

- Гданьске.

- Я считала, он великолепно подходит тебе.

- Мы с ним были одного нрава. Необузданные и строптивые. - Он улыбнулся воспоминаниям.

Оливия не отрывала взгляда от янтарной жидкости.

- Ты был воплощением всех моих фантазий, - тихо произнесла она голосом странно уязвимым, более уязвимым, чем он мог представить. - Ты был красивым и вызывающим. Свободным. Я приезжала к Маргрейву каждый день в надежде увидеть тебя. Иногда я даже скакала без седла и изо всех сил погоняла мою маленькую кобылку по пустоши, воображая, что я - это ты, а она - черный жеребец, быстрый, как ветер.

Поднеся бокал ко рту, она слегка смочила губы и глубоко вздохнула, словно находя силы в аромате бренди.

- Потом ты на несколько лет уехал из Брайтуайта и редко возвращался. Всякий раз оказываясь на Маргрейв, я думала о тебе и представляла, какой должна быть твоя жизнь за границей. Я даже надеялась, что если буду продолжать бывать на Маргрейв, то, в конце концов, увижу тебя снова. Так что, как видишь, ты для меня отнюдь не незнакомец.

Майлз мягко отставил свой бокал и подошел к Оливии. Он присел рядом с ее стулом и, оказавшись чуть ниже, заглянул ей в лицо.

- Почему ты вышла за меня, Оливия, если так хорошо знала меня? Неужели мои недостатки, мое происхождение, моя репутация и поведение тебе не противны?

Отвернувшись, она опустила глаза - всего на миг, так что посторонний и не заметил бы.

- Потому что, - ответила она убежденно, - в глубине души я чувствую, что ты стоишь того, чтобы спасти тебя.

Глава 9