Единственная ночь

– Вы оба должны знать: мы с братом всегда считали, что к смерти Кэтлин Садлер Рейф не причастен.

– Спасибо, – кивнул Рейф. Уолтер поджал губы.

– Мы с Торрансом подозревали, что ее прикончил какой-нибудь сексуальный маньяк из Сиэтла. Верно я говорю, Торранс?

Торранс энергично закивал:

– Вот-вот. На том мы и порешили. Но Йейтс нас не спрашивал.

– Йейтсу лишь бы поскорее закрыть дело, – поморщился Уолтер. – Ему оставалось всего ничего до пенсии. Меньше всего он хотел уходить в отставку с нераскрытым убийством. Зачем портить весь послужной список?

– С убийством? – Ханна перевела взгляд на Рейфа. Он сохранял загадочный вид. Она обратилась к Уолтеру: – Вы серьезно? Вы и вправду думаете, что Кэтлин убил сексуальный маньяк?

Братья переглянулись.

– И ничего в этом нет странного – мы кое-что видели, когда чинили у нее стиральную машину. Помнишь, Торранс?

Торранс снова закивал:

– Да, тут поневоле задумаешься.

– Что же вы нашли, когда работали у Кэтлин? – поинтересовался Рейф.

К изумлению Ханны, Уолтер залился густым румянцем.

– Такое развратное барахло… – неловко пробормотал он.

– Какое? – не отставал Рейф.

Его голос изменился, удивив Ханну, но глаза остались непроницаемыми. Торранс закатил глаза:

– Ну, знаете, такое белье все в кружевных финтифлюшках.

Ханна вспомнила про свой шелковый лифчик, ночью оставшийся на лестнице, встретилась взглядом с Рейфом и поняла, что он думает о том же самом.

– Что же странного в женском кружевном белье? – удивилась она.

– Просто вещички-то были немаленькие, – объяснил Торранс. – Не для женщины.

– Да уж, Кэтлин они были бы велики, – согласился Уолтер. – Помнится, она была худышкой.

– А еще мы видели нескромную ночную рубашку, тоже слишком большую для нее, – продолжал Торранс. – И блестящие туфли на шпильках громадного размера.

– Да, и еще видеокассеты! – подхватил Уолтер.

Ханна уставилась на него:

– И все это вы нашли у нее в стиральной машине?

– Не совсем, – признался Торранс. – В общем, мы осматривали машину и заметили, что шланг от сушилки давным-давно не прочищали.

– Беда с этими шлангами, – серьезно продолжал Уолтер. – Если забьются, то и до пожара недалеко. Вот мы и решили оказать услугу Кэтлин, закончили со стиральной машиной и занялись сушилкой. За ней мы и нашли громадное белье, кассеты и остальное.

– За сушилкой? – уточнил Рейф.

Торранс закивал.

– Кто-то отколол здоровенный кусок штукатурки и втиснул в дыру все барахло.

– Но мы сразу поняли, что оно не твое, Рейф, – поспешно заверил Уолтер.

– Как вы догадались? – усмехнулся Рейф. – Не мой размер?

Торранс покатился со смеху.

– Все знали, что тем летом ты часто встречался с Кэтлин. Но ты не похож на свистита… или транзистора… или как их там…

– Трансвеститы, – поправил Рейф.

– Точно! Ты не из таких, – заявил Торранс.

– Насчет моих вкусов вы не ошиблись. Я консерватор.

Торранс перестал смеяться.

– После смерти Кэтлин мы с Уолтером сразу вспомнили про находку. Потому и решили, что ее убил какой-то маньяк.

– Из Сиэтла, – добавил Уолтер.

– А почему из Сиэтла? – поинтересовалась Ханна. Торранс фыркнул:

– В Портленде до такого еще не докатились.

Ханна повернулась к Рейфу.

Он пожал плечами.

– Звучит логично. Ты же знаешь, как в городе относятся к приезжим из Сиэтла.

– Вы сказали Йейтсу про белье и кассеты? – обратилась Ханна к Уолтеру и Торрансу.

– А как же – это наш гражданский долг! – заявил Торранс. – Но он велел нам держать языки за зубами. Сказал, что в городе и без того достаточно сплетен. Больше уж некуда.

– И потом, когда мы показали Йейтсу, где нашли барахло, его на месте не оказалось, – добавил Уолтер. – Вот он нам и не поверил.

Рейф нахмурился.

– Вы говорите, белье и кассеты исчезли?

– Верно. – Торранс вздохнул. – Потому мы больше никому и не говорили о том, что нашли. Доказательств нет, Йейтс запретил нам распускать ложные слухи – верно, Уолтер?

– Верно, – сухо подтвердил Уолтер. – Мы не пустобрехи какие-нибудь. Но мы были уверены: Кэтлин прикончил маньяк, с которым она встречалась. – Он спохватился и добавил, глядя на Рейфа: – Не обижайся, но все говорят, что она крутила любовь не только с тобой…

– Знаю. – Рейф не смотрел на Ханну. – Давно понял. Но почему вы решили, что парень, который наряжался в белье, убил ее?

– А почему бы и нет? – ответил Торранс.

– Может, побоялся, что она проболтается про кассеты, – предположил Уолтер. – Особенно если на них он был снят в женском белье.

Рейф посмотрел на Ханну, и она заметила в его глазах проблеск любопытства. Винить Рейфа она не стала: рассказ братьев заинтересовал и ее.

– Думаете, этот тип из Сиэтла заехал к Кэтлин после убийства и забрал белье и кассеты? – спросил Рейф.

– Может, и так, – рассудил Уолтер. – Зачем оставлять лишние улики?

– Любопытная версия, – произнесла Ханна.

– Больше мы ничего не знаем, – вздохнул Уолтер. – Кэтлин давно в могиле. Дело сдано в архив. Наверное, это к лучшему. – Он с армейской четкостью повернулся: – А теперь извините, мы пойдем работать – верно, Торранс?