Единственная ночь

– Ага. – Торранс воодушевленно кивнул – раз десять, не меньше. – Перестроить дом под отель с рестораном будет непросто. Но знаете, мысль удачная! В городе есть институт и колледж, набережную скоро начнут перестраивать, появятся новые магазины, с каждым днем в городе прибавляется приезжих. А жить им негде, кроме как в мотеле у шоссе. Сколько раз мы слышали, что многие не прочь пожить у берега в хорошем отеле.

Он побрел вслед за братом.

Дождавшись, когда Уиллисы скроются из виду, Ханна вопросительно произнесла:

– Сексуальный маньяк из Сиэтла?

– По-моему, у каждого жителя города есть своя версия событий той ночи.

– Но кружевное белье большого размера!

– Не смотри на меня так. – Рейф вскинул обе ладони. – Я такого не ношу.

– А кассеты?

Он покачал головой:

– Никаких кассет я не видел. Ханна, после нескольких встреч с Кэтлин я понял, что она просто развлекается и продолжает охотиться за тугим кошельком. Изучить ее причуды и странности я так и не успел.

– Вот как?.. А ты понимаешь, что это означает?

– Ничего. Ровным счетом ничего. Просто братья Уиллис рассказали о том, что нашли у Кэтлин за сушилкой. Не хочу обидеть Торранса и Уолтера, но на их мнение я бы не стал полагаться. За всю жизнь они не бывали нигде, кроме Портленда. То, что они приняли за развратное белье и кассеты, другие сочтут самыми обычными игрушками – для тех, кто любит развлекаться ночью.

– Но Кэтлин не делала тайны из своей личной жизни, По-моему, она не стала бы хранить и тайны мужчин, с которыми встречалась. Если она удосужилась спрятать белье и кассеты, значит, насчет их хозяина у нее были большие планы.

Рейф задумался.

– У Кэтлин была в жизни только одна цель – выйти замуж за богача и покинуть Эклипс-Бей.

– А может, у любителя женского белья имелись деньги и Кэтлин рвалась за него замуж!

– Но зачем ей понадобилось прятать белье и кассеты?

– Кто знает? Может, он уже был женат. Или она оберегала его, надеясь, что он разведется и женится на ней. Или…

– Хватит, – перебил Рейф. – Гадать можно до бесконечности.

Ханна поморщилась и подбоченилась.

– Ты прав. Кажется, я увлеклась и отвлеклась.

– Воображение – это прекрасно. Но не стоит напрягать его понапрасну. Прошло восемь лет. Мы никогда не узнаем, что случилось с Кэтлин той ночью. Возможно любое объяснение.

Ханна нехотя вернулась к тому, зачем приехала в Эклипс-Бей, и на нее мгновенно нахлынуло раздражение.

– Давай кое-что проясним, – начала она. – Ты не имеешь права распоряжаться Дримскейпом, пока мы с тобой не придем к соглашению относительно наследства Изабель.

Рейф обвел холл скучающим взглядом:

– Я могу устроить ресторан на моей половине дома.

– Ты рехнулся? На твоей половине? Как же мы поделим кухню? А холл? А солярий?

– Из него получилась бы уютная столовая. А летом можно выносить столики на веранду.

– Без моего разрешения – ни в коем случае. Рейф, ты не имеешь права распоряжаться в этом доме. Его стоимость – несколько сот тысяч долларов. Сначала мы должны заключить соглашение, и тебе это прекрасно известно.

– Ну хорошо, – смилостивился Рейф. – Начнем с мелочей. У меня есть одно предложение.

Предчувствуя опасность, Ханна замерла.

– Какое?

– Как насчет партнерства?

На минуту Ханна лишилась дара речи.

– Ты? – наконец выговорила она. – Я? Партнеры?!

– А почему бы и нет?

– Но как быть с прошлой ночью? Предлагаешь сделать вид, будто ее не было?

– При чем тут прошлая ночь?

Ханне стало трудно дышать.

– Как это при чем? Как можно разговаривать о деловом партнерстве после… – Не зная, как закончить фразу, она пощелкала пальцами.

– А, вот ты о чем! – понимающе воскликнул он. – Ты не желаешь сочетать полезное с приятным?

У Ханны зазвенело в ушах. Так вот оно что! Случившееся для него – не более чем приятный эпизод? Она сдержалась чудом.

– А ты? – спросила она ледяным тоном.

– И я бы не хотел, – с подозрительной готовностью ответил он. – Но я ведь Мэдисон. Нам вечно не везло – потому что мы смешивали бизнес с личной жизнью. Но тебе-то что волноваться? Твоя фамилия – Харт. Ты умеешь отделять одно от другого.

Он издевается, решила она. Надо убираться отсюда, устраивать сцену недопустимо и неприлично. И вообще Хартам не пристало проигрывать.

– Ты прав, – заявила она. – Я справлюсь. Но тебе, Мэдисону, на такое лучше не рассчитывать.

Развернувшись, она покинула дом. Верный Уинстон засеменил за ней. Вместе они спустились с крыльца, не оглянувшись.

Ханна распахнула дверцу машины, Уинстон быстро занял свое место на пассажирском сиденье. Ханна села за руль и захлопнула дверь.

Последним, что она увидела в зеркало заднего вида, был Рейф, стоящий на веранде и провожающий ее взглядом. Он наверняка доволен – еще бы, чуть не довел ее до срыва. Он издевался над ней умышленно!

Волна неуверенности подхватила ее. В памяти невольно всплыли все предостережения дедушки насчет Мэдисонов. Что за игру затеял Рейф?

Глава 14

Рейф остановил «порше» на подъездной дорожке, заглушил двигатель и некоторое время сидел неподвижно, глядя на дверь дома Митчелла.