Единственная. Твоя

Она места себе не находит, беспокоится весь вечер и о ком? О женатом мужчине, который ей за все время, проведенное вместе, едва ли десяток добрых слов сказал?!

А перед глазами вдруг мелькнули картинки из прошлого. И как блаженной ее обозвал, и взгляды его пренебрежительные и… и вообще! Все ему не так, все не этак! То хмурился, то сквозь зубы разговор цедил… Что она могла в этом мужлане найти вообще? Где ее глаза были?!

— Любава…

Ладони утонули в других — больших и сильных. Она подняла взгляд на Владимира, и тут же увязла в полных тревоги и нежности омутах.

— …ты как? — спросил тихо.

От проникновенного голоса ярость слегка ослабила тиски.

Владимир всегда о ней заботился. Был рядом, поддерживал. Вот как должен вести себя настоящий мужчина! А не этот… хам!

Словно подслушав ее мысли, Владимир склонился ниже и поцеловал. Мягко, почти целомудренно.

Но голова у нее не закружилась. И ноги не подкосились тоже. Было… никак. Вернее, все обычно. Просто телесное касание, словно они за руки взялись… Только в груди немного странно. Как будто давит, мешает вздохнуть и… жжет?!

Любава отшатнулась.

— Ай! — вскрикнула, хватаясь за амулет.

Горячий!

— Что такое?! — забеспокоился Владимир. Прижал к себе сильнее, заглянул в глаза…

А ее встряхнуло от воспоминания о других — золотисто-янтарных. В них клубилась печаль. Тоска, настолько глубокая и бездонная, что самой захотелось реветь в три ручья. Так смотрят на что-то безумно важное и недостижимое одновременно. На прекрасную мечту, на идеал. На самое желанное и сокровенное.

Так смотрел на нее Данияр вчера ночью…

Но за щемящей грустью в его глазах пряталось еще что-то… Прекрасное, светлое чувство…

Любава сдавленно охнула и крепче стиснула амулет. Ладонь опалило нестерпимым жаром, а душу — осознанием.

Это чувство — любовь!

Сокрытая от всех, но все же настоящая! Горячая, как полуденный зной, и нежная, как лепесток цветка. Почему? Он ведь… он должен жену свою любить, разве нет?

Комната перед глазами закачалась, словно лодка. Все сильнее и сильнее.

Любава со стоном схватилась за голову. Как же плохо! И тошнит до ужаса… Хочется выплюнуть тот несчастный глоток чая и поскорее!

— Любава!

От встревоженного крика затылок пронзило болью. Горло перехватило спазмом тошноты, и во рту стало горько.

Но опозориться Любава не успела — сознание выключилось раньше, и наступила тьма.

Глава 21

— Ты что мне подсунул, тварь?! Отвечай!

Громкий окрик вернул в чувство. Любава поморщилась и приоткрыла глаза. Попыталась это сделать. Что за шум? Ругань какая-то…

— Прекрати орать! — громыхнул смутно знакомый голос. — Настойка безвредна! Ты сам ее пробовал.

— Безвредна?! Это ты ей скажи! Может, это аллергия, специфическая реакция или фиг знает что! Зачем я согласился… — сокрушенно добавил второй мужчина

Любава все же приоткрыла глаза. Она в комнате. В родительской спальне. А в гостиной грызутся Данияр и Владимир…

Додумать не успела, а ее с кровати так и подкинуло.

Боги!

Да они сейчас поубивают друг друга из-за… настойки?! Что за ерунда?

Любава бросилась к ругавшимся мужчинам. Завидев ее, оба замерли, а потом кинулись к ней. Но на полпути Данияр вдруг замер и стиснул кулаки. А в янтарно-золотых глазах такая боль и отчаяние, что ей подурнело с новой силой.

Открыть рот не успела — Владимир схватил ее в охапку и так сжал, что кости хрустнули.

— Любава, как ты? Что-то болит? Тошнит? Голова кружится?

— Да нормально все, — ответила, а сама взгляда от Данияра оторвать не могла.

Больше его лицо не походило на каменную маску. Мужчина смотрел на нее с жадностью и… нежностью? Нет, быть не может. Ей мерещится!

Наверное, это последствия той странной настойки.

— Что за настойка? — сорвалось с губ прежде, чем она обдумала этот вопрос.

Владимир перестал бомбардировать ее вопросами. Напрягся. А Данияр шумно вздохнул.

— Прости, Любава. Это я виноват…

Над головой послышалось злое фырканье

— А может, ты именно этого и добивался?

— Я бы никогда не причинил вред Любаве! И ты это знаешь, — огрызнулся Данияр.

— Знаю, что мне подсунули какую-то фигню!

Любава совсем запуталась. Что подсунул? Зачем?! И хватит ее уже тискать, как игрушку! Осторожно, но уверенно она выпуталась из рук Владимира и отступила на шаг, разглядывая стоявших перед ней мужчин — одинаково собранных и хмурых.

— Что происходит? — голос предательски дрогнул.

Данияр и Владимир переглянулись. Пауза затягивалась… А ей уже начинал утомлять весь этот спектакль!

— Любава, — первым начал Данияр. — Ты… ты достойна хорошего и заботливого мужчины, — произнес отрывисто. — Поэтому я решил помочь. Подтолкнуть, — закончил совсем тихо.

Всего мгновение ей хватило, чтобы увязать кусок подслушанного разговора и путанное объяснение.

— Вы оба решили меня споить?! — хотела крикнуть, а вышло шепотом.

От злости и обиды затрясло, словно в лихорадке.

— Нет! — ответили ей хором эти… эти… предатели! Оба!

— Всего лишь убрать ненужные симпатии, — добавил Данияр. — Ведь я не смогу ответить взаимностью.