Единственный

Брачный контракт, который лежал у неё на коленях.

— Так вот зачем вы сюда пришли, — продолжила я свои мысль уже вслух, мазнув взглядом по документу.

Через пару секунд бумаги перекочевали с чужих колен на мои.

— И за этим — тоже, — не стала отрицать госпожа Ирем.

Помня вчерашний наш с ней разговор по данному поводу, ожидала новый всплеск свойственного ей высокомерия, но на удивление, ничего такого в ней не ощущалось. Наоборот. Цепкий взор оттенка стали смотрел с… сочувствием.

Это… настораживало.

И ещё больше:

— Алихан уехал. В Эр-Рияд, — заметила, как бы между прочим, свекровь. — Не сказал, насколько. Куда, тоже, в общем-то не сказал. Я узнала у Дениз, — добавила тихо.

В голове пронеслась тысяча теорий с причинами и следствиями того, почему он так поступил. Но то в моей голове. Вслух:

— И? — обронила я, стараясь держать голос ровно.

Не выдавать нервозности.

— Тебе что-нибудь об этом известно? — последовал закономерный вопрос.

— Почему бы вам не узнать об этом у вашего сына? — поинтересовалась я встречно.

Госпожа Ирем на мои слова криво усмехнулась. Конечно, что-нибудь, да должно быть мне известно. И она, и я — мы обе это прекрасно знали. Неспроста она спрашивала. Но настаивать не стала. Достала свой телефон. Моя настороженность моментально преобразилась в приступ удушья. Словно удавку на шею накинули, а не руку с гаджетом протянули. Едва ли я смогу подобрать хоть одно вразумительное слово, если те проклятые фото уже у неё.

Хотя не их она мне показала…

Другое.

Тоже со мной.

Те, что когда-то кто-то выложил в социальные сети. У меня самой личного аккаунта не было. Отец запретил.

— Знаешь, мне стоило большого труда найти это, — прокомментировала свекровь.

На цифровой картинке — полно лиц. Один из многочисленных приёмов, каких в жизни Александра Демиркана было сотни. Большинство из них — незнакомцы, не всем меня представлял отец, предпочитая ограждать от влияния тех, с кем сам был вынужден общаться в силу своей деятельности. Я сама на этой фотографии — с широкой радостной улыбкой, слегка склонила голову к его плечу, глядела прямо в кадр, придерживая одной рукой бокал с золотистым напитком и одновременно — подол пышного изумрудного платья, который не успели вовремя подшить из-за спешки. А за моей спиной, чуть правее и выше… Амир аль-Алаби.

Merde sacrйe!

— Если бы не знала, что именно искать, то и вовсе никогда не нашла бы, — продолжила она, сделала паузу, а последующее прозвучало с видимым оттенком укора: — Аида Демиркан.

Самая трусливая часть меня моментально забилась в приступе паники.

Это ведь самый явный и прямой намёк!

И всё же…

— Вы меня в чём-то обвиняете? — расправила плечи и уселась ровнее, словно железную балку мне в позвоночник вогнали.

А ещё представила себе, словно нет никакого Амира аль-Алаби на той фотографии. Как и нет его самого в моей жизни. Поскольку последнее — чистая правда, то и с первой частью тоже особого труда не возникло. Хочешь соврать убедительно, начни с того, где есть истина.

— А на то есть какие-либо основания? — вопросительно выгнула бровь госпожа Ирем.

Разговор с самого начала напрягал, теперь и вовсе.

— Прежде вам никакие основания не требовались, — отозвалась я гораздо враждебнее, нежели стоило.

Похоже, банально устала притворяться.

Или же сил не хватало.

А свекровь с продолжением разговора не спешила. Выключила экран, отложила телефон на тумбу. Пересела на край постели. Какое-то время просто молчала, а потом вдруг… взяла меня за руку и крепко сжала её.

— Я знаю, почему ты вышла замуж за моего сына. И знаю, что не совсем по своей воле. Как и знаю, что ты не имела ни малейшего понятия о том, что в тот день Алихан должен был жениться на Элиф, — выдержала паузу. — И если бы ты рассказала мне обо всём этом сама, с самого начала, вместо того, чтобы молчать, то наши с тобой отношения развивались бы совсем иначе, — похлопала по моей руке и приободряющие улыбнулась.

Такой вариант развития событий был бы самым лёгким.

Но тогда почему Алихан предпочёл иной?

Вероятно, потому что…

— Моего отца убили, — сорвалось с моих губ тихое.

Слишком жалобное.

— Я знаю, девочка, — сжала мою ладонь крепче прежнего свекровь. — Мне очень жаль. Правда. Александр Демиркан действительно был очень хорошим человеком. Он столько добра сотворил для этого мира и моей семьи в том числе, — опять замолчала, но ненадолго. — Думаю, ты тоже знаешь это. Иначе бы не обратилась за помощью к Алихану, — вернулась к изначальному. — Знай я, с чего всё началось, конечно, я бы поняла тебя. Ты оказалась одна, в трудной ситуации. Безусловно, мой сын сделал всё, чтобы помочь тебе. Будь я на его месте, я поступила бы точно также, не раздумывая ни секунды, — улыбнулась мягко.

И вот вроде бы не сказала ничего из того, что я сама не знала, однако та самая железная балка в моём позвоночнике позорно треснула, а затем сломалась. Меня согнуло пополам. Я буквально повисла на её руке, которой она меня до сих пор держала. И разрыдалась, как будто мне снова шесть лет. Мои слёзы не останавливались очень долго. Всё это время женщина терпеливо ждала и ласково гладила меня по волосам.