Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

— Мы сейчас! — Четыре лапки и крошечный хвост мелькнули в конце коридора, уносясь наверх.

Арэль невольно улыбнулся, прислонившись к притолоке. То, что он видел, было прекрасно. Это была настоящая семья, в которой все любили и уважали друг друга.

— Нда, — усмехнулся кот, поворачиваясь к юноше. — Когда они вернутся, ты сможешь познакомиться с ними поближе. Самый старший это Шан. За ним идет Шин. Они погодки и пошли в мой род. А наш младший уродился нагом. Ляшшарэль. Шари.

— У вас красивые дети, — честно ответил Арэль. Это было правдой. Сочетание золотых глаз и черных волос у котят-Дарующих давало потрясающий эффект. Вот уж вырастут писаными красавцами! А маленький наг унаследовал огненную шевелюру Лямруша и яркие ало-золотые глаза старшего отца.

— Но как такое возможно? — Осторожно уточнил волчонок. — Ляшшарэль…

— Он чистокровный наг, — спокойно отозвался Рихшан, восстанавливая статус-кво разнесчастного фикуса. — И он мой сын от Лямруша. Мнение, что у моего рода не может рождаться нагов от других рас, ошибочно. Просто для этого надо любить и быть любимым. Мои же сородичи всегда предпочитали брать наложников силой. За последние тысячелетия это было нормой на Южном материке. Может, в древности и случалось иначе, но мне неизвестно об этом. А вот мы с Лямрушем другие. Я влюбился в него настолько сильно, что мне было плевать, какую кровь унаследуют наши с ним дети.

Менестрель, нежно улыбнувшись, прижался к более высокому мужу и потерся щекой об его плечо.

— Взаимно, Рихи, — ответил он. — Но предлагаю сначала позавтракать, а потом уже говорить.

…Завтрак накрыли на уютной веранде перед крошечным палисадником. За невысокой оградой из редкого штакетника виднелась единственная улица деревни. Умытые дети чинно восседали рядом со своими отцами, явно стесняясь незнакомого гостя. Хотя Арэль время от времени ловил на себе заинтересованные взгляды сорванцов. А еще мимо дома по улице все время сновали местные жители. Судя по всему, их интересовала не колоритная парочка кот-наг, а незнакомый волчонок.

— Гхм! — В приотворившуюся калитку чинно вошел весьма пузатый оборотень-Медведь. — Утро добренькое.

— И тебе не кашлять, — отозвался Лямруш, наливая младшему сыну молока: Ляшшарэль с довольным урчанием присосался к большой кружке, мигом заимев белые усы на всю мордашку. — Садись с нами завтракать, Вэн.

— Да я, собственно, по делу, — замялся Медведь. Арэль обратил внимание, как мигом притихли три пацаненка за столом. Явно что-то натворили. — Лямруш, рад, что ты вернулся. Рихи, привет! Не могли бы вы попросить своих детишек развязать моих козлов.

Ложка Лямруша, которой он ел кашу, с глухим стуком упала в тарелку, а Рихшан подавился куском хлеба. И только три постреленка попытались сползти под стол.

— Прости… каких козлов? — Прокашлявшись, уточнил наг, грозно кося алым глазом в сторону притихших сыновей. — У тебя же только один козел? Откуда еще взялись?

— Дак на ярмарке давеча купил, — бесхитростно пояснил Вэн, присаживаясь к столу и принимая от Лямруша огромный ломоть свежевыпеченного хлеба, политого медом. — Хотел свояку подарить. А пришел в сарай — они оба связаны задницами друг к другу. Да так ловко, что и не распутать никак. И бодаются, заразы! Я уж и так и эдак, но они меня и близко не подпускают к себе. А соседи видели, что вязали их ваши охломоны. Может, им дадутся? Могу, конечно, веревку перерезать, но жалко — совсем новая.

— Дети! — Строго посмотрел Лямруш на притихших погодок. Те только виновато носы повесили.

— Пааап, мы опыт ставили, — подал, наконец, голос самый старший котенок — Шан.

— Какой еще опыт? — Уточнил менестрель, пока его супруг безмятежно намазывал хлеб маслом. — Как козлов вязать?

— Да нет же! — Возмутился уже средний котенок. — Как их доить!

Арэль подавился кашей, у бедняги Медведя глаза полезли на лоб, а Рихшан уронил на стол готовый бутерброд… маслом вниз.

— Прости, сынок… — осторожно уточнил он у возмущенного котенка. — Что вы собирались с ними делать?

— Доить! — Дружно ответили дети.

— А что непонятного? — Вылупился на отцов Шин. — Козье молоко вкуууусное! Но все козы на выпасе. А мы хотели напоить мелкого. Вот и пытались этих дураков рогатых подоить. А они брыкаться стали!

— Вот мы их и связали, — радостно сообщил Шан. А кроха-наг, отставив опустевшую кружку, пояснил: — Только они все лавно не доилисссь! Всссе блыкались и блыкались… и ноги у них разъязссались во все столоны. А потом они и вовсссе на бок блякнулисссь. И молока было сссовссем мало… Задины!

— Ага, — горестно согласился Шан. — Какое-то молоко у них странное… Да и то — так дернулись, что мы все на землю пролили. Плохие у тебя, дядька Вэн, козлы. Лучше бы коз купил. У них молока больше!

Арэль едва под стол не полез от хохота, представив дойку несчастных козлов… и что малышня могла получит вместо молока. Бедняга Лямруш совсем побурел от еле сдерживаемого смеха. И только старший наг невозмутимо смотрел на свое потомство, в отличие от Медведя, не знавшего, куда деться от выплывшей на свет правды.