Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

— Это мое имя, — просто ответил он. — Его мне дала мать… та, с которой по выбору жрецов мой отец взошел на храмовое ложе. Ты же наверняка знаешь обычаи нагов? У нас почти нет привычных для северян семей. Если наг ощущает потребность завести потомство, то он направляется в один из храмов, где жрецы подбирают ему пару из проживающих в храме нагинь. Рождается девочка — она остается при храме, как носительница истинной крови. Ее долг в дальнейшем продолжить расу. Рождается мальчик — и его отдают отцу, как будущего наследника и воина. У нас нет разделения на Дарующих, Хранящих и Защищающих в привычном для вас понимании. Есть те, кто способны зачать потомство. И те, кто может выносить и родить его. Я Защищающий. Я воин и продолжатель рода. Моя мать, произведя ребенка на свет, по истечению года отдала меня в род отца. Ее последним подарком было мое Истинное имя, которого не знает даже отец. Иначе бы его власть надо мной стала безграничной.

— Шширисс! — Пришел в себя Арэль. — Это же?!..

— Это королевский род нагов, — спокойно кивнул Рихшан. — Я один из младших принцев правящей династии. У меня есть несколько братьев, что ведут подковерную борьбу за власть и внимание отца. За право оказаться его наследником. Меня же никогда не привлекали интриги. Я вообще старался держаться от них на расстоянии. Не совсем типичное поведение для нага. Моя раса довольно амбициозна и агрессивна. Но мне всегда нравились тайны прошлого. Пыльные свитки в храмовой библиотеке привлекали меня намного больше, чем возможность нагадить ближнему, в надежде подняться еще выше по лестнице власти. И потому меня с самого детства обучали как будущего служителя бога. Отец не возражал. Он был не против личного жреца. Но однажды все его планы полетели под хвост Великому Нагу.

— Почему? — Не выдержал Арэль. Все-таки в душе он был неисправимым мальчишкой. Но то, что рассказывал Рихшан, ни в какие ворота не лезло. — Что случилось?

Лямруш негромко рассмеялся.

— Да я с ним случился, малыш, — пояснил кот, нежно глядя на улыбающегося мужа. — Понесло же меня на юг в поисках приключений! Вот и попался Касаткам. А те как раз рабов везли нагам. Ну, и посчитали, что я сойду для гарема. Видишь ли, у этих змеев все не как у людей. Их женщины живут в храмах ради выживания собственной расы. А Защищающие, чтобы не сойти с ума от недотраха, содержат огромные гаремы из рабов других рас. И развлекаются в них как душе угодно. Лишь одно условие соблюдается неукоснительно — никаких детей смешанной крови!

Это Арэль знал очень хорошо. Таких полукровок безжалостно убивали, храня чистоту змеиной расы. Как убивали и их родителей, рискнувших нарушить древний запрет.

— А вы? — Жадно спросил он супругов. Те переглянулись.

— А что мы? — Отозвался Рихшан, поглаживая по голове прильнувшего к нему Лямруша. — Этого несносного рыжего преподнесли в дар королю. Но у отца и своих диковинок хватало. И папочка передарил хорошенького раба мне, так как давно тревожился, что я ни с кем не общаюсь в плане близости. Не интересны мне были запуганные гаремные игрушки. А к капризным нагиням не тянуло. Вернее тянуло, но я решил не давать братьям возможности шантажировать меня через детей. Было дело, насмотрелся, как мои родичи не гнушались вмешивать в свои разборки беззащитный молодняк. Вот и прослыл отшельником, что не могло не тревожить отца…

Кошак тихонько хихикнул мужу в подмышку, явно вспомнив что-то веселое.

— Да уж! — Рихшан тоже улыбнулся. — Знал бы ты, как один рыжий тип доводил меня своими подколками! Да такими, что и не придерешься. Вроде все по правилам, вежливо… а второе дно так и просвечивает. Я даже терялся — не понимая, как можно говорить гадости столь заботливо-раболепным тоном. И частенько чувствовал себя словно оплеванным. Главное, невозможно было к нему подкопаться. И глаза у заразы такие честные-честные! Наивные-наивные! И ресничками хлоп-хлоп!

Арэль не сдержал улыбки. В способностях Лямруша одарить собеседника изысканной словестной пакостью, когда не знаешь — то ли это комплимент, то ли ругань — он не сомневался.

— В конце концов я влюбился в это рыжее чудо, — Рихшан вытащил из подмышки любимого мужа и обнял его, усаживая довольного кота на свои кольца, словно на сиденье. — А он влюбился в меня. И он единственный, кроме тебя, кому я сказал свое полное имя. А потом мы вместе бежали с Южного материка.

Арэль молчал. За столь легким и сжатым рассказом стояли ярость и боль, страх и ненависть… отчаяние и безграничная любовь. Юноша слишком хорошо знал законы нагов, направленные на чистоту крови. Да и вне Южного материка змеев откровенно недолюбливают.

Эти двое действительно безумно влюблены друг в друга, если пошли наперекор всему миру.