Единственный выход

— Полиция?

— Нет, частным образом.

Ковальский, казалось, недоумевал, что все это значит.

— Ну и что?

— Ваша дочь замешана в деле, которое нам предстоит расследовать, — сказала Виктория.

Ковальский поднял глаза, на этот раз с весьма озабоченным видом. И спросил Викторию, недоверчиво усмехаясь.

— Что это за дело? Во что может быть замешана моя Анна?

— Герр Ковальский, — очень осторожно начала Виктория, — когда вы последний раз видели свою дочь?

— Две недели назад.

— Кажется, вы говорили, что она навещает вас каждый свой выходной?

— Да, разумеется, но на той неделе не приехала.

Он умолк и задумался. Дрожащими руками ощупал пиджак и достал пачку сигарет. Удочку подал Виктории.

— Подержите, пожалуйста.

Вынув из пачки сигарету, сунул в рот. Когда Вебер дал ему прикурить, неуверенно спросил:

— Что-то случилось?

— Герр Ковальский, нам поручили наблюдать за вашей дочерью, — сказала Виктория.

— Наблюдать за Анной! — прервал старик. — Господи Боже, для чего?

— Не могли бы мы пойти к вам домой и там спокойно поговорить?

— Нет, говорите сразу, что с Анной случилось? Несчастье?

Виктория решилась.

— Герр Ковальский, вам известно, что ваша дочь ждет ребенка?

Потрясенный Ковальский вытаращил на нее глаза, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Значит, вы не знали, — спокойно продолжала она, — что она сошлась с Михаэлем Витте?

— Моя… Анна? — с трудом пробормотал он, но тут же лицо его залил темный румянец, и старик в ярости завопил:

— Я вам запрещаю говорить такие вещи о моей дочери! Кто вы такие? Находите меня здесь и пристаете с такими вещами! — Он возмущенно вырвал у Виктории удочку.

— Минутку, герр Ковальский, — вмешался Вебер, достал из кармана лицензию детектива и подал старику. — Вот, убедитесь, кто мы такие. Видите, все официально, вот и печать. Так что все в полном порядке.

Ковальский нерешительно смотрел на Вебера. Наконец положил удочку на траву, извлек из кармана потрепанный футляр, из него — очки. Дрожащими руками нацепил их на нос. Потом шагнул к Веберу и, не беря в руки лицензию, внимательно ее прочитал.

Долго собирался с силами, потом, заикаясь, произнес:

— Не могу поверить. Анна наверняка сказала бы мне, случись что-то подобное.

— В наше время, — возразила Виктория, — дети не все рассказывают родителям.

— Может быть, но моя Анна не такая. Она мне доверяет. И совершенно исключено, чтобы она связалась с молодым Витте. Она скромная и приличная девушка.

— Мы тоже так считаем, — убежденно кивнула Виктория. — Но, прошу меня простить, именно потому мы допускаем, что Витте-младший легко мог злоупотребить ее доверием.

С несчастным видом Ковальский всматривался в гладь канала. Повисла тягостная пауза. Потом он очнулся и тихо спросил:

— А вы? Почему вы интересуетесь моей Анной?

— Человек, который все это знал, поручил нам заняться ею. Он опасался… — Виктория запнулась.

— Да говорите прямо, — бесцветным голосом продолжил Ковальский. — Этот человек опасался, что мою Анну уберут с дороги?

— Да.

— Ну и что дальше? — раздраженно бросил он. — Да говорите же!

— Михаэль Витте поехал с вашей дочерью в Швейцарию. Вы знали, что она уезжала?

Ковальский покачал головой.

— Видите, Анна не во все вас посвящала, — заметила Виктория и после паузы продолжала: — Мы поехали за ними в Швейцарию. Все шло хорошо, но потом они вдруг уехали из гостиницы. Герр Вебер не смог их догнать, потому что Витте, как выяснилось, слил воду из радиатора его машины. В тот вечер мы в последний раз видели Анну. Вернувшись оттуда, дважды пытались навестить ее на вилле и поговорить с ней. И дважды Витте-старший утверждал, что Анна действительно вернулась из Швейцарии, но ее просто нет дома. И тогда мы приехали к вам.

Ковальский слушал молча, но тут спешно собрал удочку и молча вскарабкался на берег канала. Вебер и Виктория поспешили за ним.

— Куда вы? — спросил Вебер, переводя дух.

— В полицию! — выдавил задыхавшийся Ковальский.

Вебер кивнул.

— Правильно. Мы пойдем туда с вами. Но у меня к вам одно предложение: для начала поедем с нами к Витте. Когда мы были в Риссене, нам сказали, что Анна уже вышла на работу. Но когда захотели с ней поговорить, стали придумывать увертки. Интересно знать, что скажут вам, когда вы захотите увидеть дочь!

— Поехали! — решительно воскликнул Ковальский и широкими шагами устремился вперед. Виктория с Вебером за ним едва поспевали. Когда они дошли до участка Ковальского, старик сказал: — Прошу минутку подождать, мне нужно умыться и переодеться.

Вебер показал на машину.

— Мы подождем вас там.

Ковальский появился через полчаса. На нем был темный костюм с белой рубашкой, в руке — черная шляпа. Вебера тронул вид старика. Открыв дверцу, он дружелюбно пригласил того садиться.

Предместье Риссен находилось на другом конце города. Чтобы не застрять в потоке машин, вечером двигавшихся к центру, они поехали кругом, окраинами. Но когда прибыли наконец в тихий квартал вилл, где находилась усадьба Витте, уже стемнело.

Они вышли вместе с Ковальским и перешли через улицу. Вебер нажал звонок на запертых воротах.

— Кто там? — долетел из домофона голос Йоханнеса.