Единственный выход

— Вебер. Со мной герр Ковальский. Он хочет говорить с дочерью.

— Не знаю, возможно ли это.

— Послушайте, даю вам три минуты. Если не откроете, мы вызовем полицию.

Щелчок — Йоханнес выключил связь. Они молча ждали, всматриваясь в погруженный во мрак дом. Вебер нетерпеливо посматривал на часы: похоже, три минуты давно прошли. Вдруг на углу зажегся фонарь, потом неторопливо появился Йоханнес и отворил ворота.

Виктория, Вебер и Ковальский молча прошли внутрь. Дойдя до угла, они увидели Витте, сидящего за столиком на террасе.

Ковальский кинулся к нему.

— Где моя Анна? Это правда, что ее нет в живых?

Витте прервал его заикания.

— Не говорите глупостей, герр Ковальский, грех такое говорить. Разумеется, ваша дочь жива.

Ковальский вертел в руках шляпу.

— Но эти господа сказали мне, что Анна погибла в Швейцарии, и даже прочитали газету, которая об этом пишет.

— А прочитали они вам, что тело женщины никто так и не смог опознать? И что полиция считает, что речь идет о какой-то француженке? Это они вам прочитали?

— Так в Швейцарии погибла вовсе не моя дочь?

Вильгельм Витте покачал головой.

— Вы разве не видите, что попали в руки шантажистов?

— Где тогда моя дочь?

Витте усмехнулся.

— Вам достаточно, если я скажу, что видел ее сегодня живую и здоровую?

— Да, конечно, но где она сейчас? — не отставал Ковальский.

Тут в разговор вмешался Вебер.

— Вчера, когда я хотел видеть Анну, ваш слуга сказал, что у нее выходной.

— Нет, это невозможно, — вмешался Ковальский. — У меня ее не было.

— Сегодня, герр Витте, мы снова хотели с ней поговорить, — продолжал Вебер. — Тогда вы мне сказали, что Анна уехала в город за покупками. Когда мы хотели подождать ее, нас выгнали. А теперь вы говорите, что Анна здесь. Хорошо, тогда позовите ее. Мы хотим с ней поговорить!

— Да, хотим, — энергично кивнул Ковальский.

Витте разглядывал Вебера, с огромным трудом сдерживая ярость. Потом повернулся к Йоханнесу, который все время стоял в стороне.

— Где Анна?

— Я только что ее видел.

— Только что, только что… — передразнил его Витте. — Я не спрашиваю, где ты только что ее видел. Хочу знать, где она сейчас!

— Не знаю точно, сегодня у нее свободный вечер, — с невозмутимым спокойствием заявил Йоханнес. — Может, пошла на пляж.

— А там прыгнула в воду, да? — вмешался Вебер. — И совершенно случайно утонула.

Йоханнес даже не взглянул на Вебера и отошел к краю террасы.

— А где ваш сын? — обратился Вебер к Вильгельму Витте.

— Это не ваше дело.

— Я должен с ним поговорить!

— Вы не скажете ему ни слова. В этом можете быть уверены.

Витте уже не владел собой.

«Хороший знак», — подумал Вебер.

Витте возбужденно метался перед ними — это уже не был спокойный солидный деловой человек, каким он представлялся утром.

— Да вон она стоит! — вдруг крикнул Йоханнес.

Стоя в нескольких метрах от края террасы над берегом Эльбы, он протянул руку в темноту.

Вебер вдруг почувствовал, как что-то сжало его горло. Ковальский тихо вскрикнул и хотел броситься в сторону Йоханнеса, однако споткнулся об один из манекенов, которые остались после показа мод. Тот закачался и упал бы, не подхвати его Вебер в последний момент. Старательно поставив манекен на прежнее место, он нагнулся и поднял упавшую шляпу Ковальского.

Старик испуганно косился на рекламное создание в светлом парике, уставившееся на него из-под длинных ресниц, что производило ужасающе реальное впечатление.

— Простите, не заметил, — сказал он неведомо кому, то ли Витте, то ли манекену.

Йоханнес все еще указывал во тьму.

— Вон она стоит! — повторил он, теперь немного тише.

Вебер всматривался во тьму, но как ни старался, ничего не видел. Если действительно Йоханнес что-то разглядел, то у него глаза были гораздо лучше. Вебер дал знак Ковальскому и Виктории. Едва сделали несколько шагов, как вдруг посреди террасы заметили какую-то фигуру.

Ее силуэт четко выделялся на фоне реки и постепенно темнеющего неба. Фигура стояла неподвижно, только волосы развевались на ветру. Повернувшись к ним спиной, казалось, она всматривалась в реку. Было в ней что-то зловещее.

— Анна! — крикнул Ковальский во тьму.

Фигура не шевельнулась. Ковальский тревожно покосился на Вебера и прошептал:

— Это не человек!

Вебер кивнул. Ему и в голову не приходило, что Витте зайдет так далеко. Тот явно рассчитывал, что с них хватит выставленной на террасе куклы, издалека и в темноте смахивавшей на Анну.

Вебер содрогнулся от ярости и словно издали услышал свой собственный хриплый голос:

— Вы заплатите за эту комедию, герр Витте. Можете быть уверены!

Витте, вместе с Йоханнесом стоявший позади, не ответил. Достал из кармана портсигар, извлек сигарету. Йоханнес уже держал наготове зажигалку. Витте затянулся и, расслабившись, смотрел прямо перед собой.

Он все еще молчал.

Вебер, желая положить конец этой пошлой комедии, шагнул вперед. Решительными шагами пересек он расстояние, отделявшее его от загадочной фигуры, собираясь опрокинуть стоявшую перед ними куклу, чтобы избавиться от неопределенности. Он уже поднял руку, чтобы нанести удар, но в последний момент передумал и только толкнул манекен в плечо.

И остолбенел.