Единство

Фьорду не хотелось и дальше обсуждать уровень нынешней причастности Люфира к Ордену Смиренных, поэтому он поспешил сместить акценты беседы.

— Даже если твоя правда, в случае неприятностей ты и сам прекрасно сможешь постоять за себя. К чему юлить, моя помощь будет довольно сомнительна в сравнении с твоим светящимся луком.

— Ты же хотел от меня какого-то холодного расчета, зачем мне могло понадобиться твое присутствие. Я решил не разочаровывать твоих ожиданий, но ты все равно остался недоволен. Думаешь, стоило сразу признаться, что все дело в силе привычки?

Люфир ускорил шаг, завидев свет, косыми столбами бьющий из окон на укрытую сумраком улицу. Здесь витал дух горячих печей, хлебный, с примесью аромата вишневого и клубничного варенья.

Парадная дверь дома, который следовало назвать особняком, с размахом его террас и двумя аркадами на втором этаже, оплетенными вьюнком, замерла между колонн, опоясанных древними письменами. «Взор вознося, узри синее небо и вспомни: равно далеко оно для монарха и для бедняка» — Люфир хорошо помнил эти строки, затесавшиеся среди многих других патетических фраз, которыми пестрела записная книжка.

Вероятно, приближение новых гостей заметили из окон, — когда Люфир и Фьорд оказались на пороге, дверь приветливо распахнулась.

— Ты, должно быть, Люфир! — голос пухлой женщины, встретившей юношей, показался лучнику слащавым и чересчур визгливым. Частые морщины исказили линии шрама, собравшегося складками на лбу. — Бритта много о тебе рассказывала. Это же ты пару недель назад ходил возле нашего дома со своей неизменной тетрадкой? Она, небось, и сейчас при тебе?

Шутка не развеселила лучника, решившего не расставаться с дневником в этот вечер. Люфир изо всех сил боролся с желанием развернуться и уйти: один вид женщины, которой было не меньше пятидесяти лет, с забранными в неряшливый пучок волосами и излишне подвижными сухими губами, вызывал у юноши острое неприятие.

— А это кто такой славный? — она обратила внимание на Фьорда, стоявшего позади лучника и внимательно изучавшего черты женщины. Что-то в ней казалось огненному магу знакомым, но ему так и не удавалось уловить, что именно.

— Фьорд. Его зовут Фьорд, — холодок, сквозивший в словах Люфира и замеченный лишь «славным», сообщил последнему, что его присутствие может принести пользу, если лучник, окруженный отступниками, все же потеряет терпение.

— Фьорд? Погоди-ка, неужели тот самый? Как хорошо, что ты пришел! Кое-кто будет рад тебя видеть! — казалось, женщина не сможет оживиться еще больше, но имя Фьорда произвело на нее неизгладимое впечатление: влажные карие глаза заблестели, а дряхлые щеки приподнялись в улыбке. — Проходите, проходите же, все ждут только вас.

Внутри пахло воском, пирогами и не откупоренным весельем. Изнутри дом напоминал Люфиру тот, в котором поселился он сам, если не считать приобретенных за последние годы островков уюта: домотканых ковров, мозаичных картин и стройных ваз, приютивших букеты застенчивых цветов.

Вместе с ярким светом и голосами людей, по широкой лестнице спускались переборы домры, застывающие в воздухе вместе с замиранием пальцев музыканта. Застилавшая ступени ковровая дорожка скрадывала шаги, так что для большинства появление Люфира и Фьорда стало неожиданностью.

Не дав гостям заполнить просторную гостиную пересудами, Вихр поднял кубок с терпким вином, нарочно задев зазвеневший соседний бокал. Глава отрядов снабжения Убежища впервые за долгое время избавился от щетины и суровости.

— Друзья! Соратники! — торжественно начал он. Проскользнувшая мимо застрявших у порога юношей Бритта вручила каждому по наполненному кубку. — В этот вечер мы празднуем победу нашей общины над непредвиденным врагом. И герои здесь — не я, и не те отважные бойцы, что спустились в самые недра Глубин, но каждый из вас, каждый житель Убежища, ибо в вас наша опора и сила.

Присутствующие одобрительно заулыбались, качая головами и перешептываясь. Люфир был знаком всего с парой человек: Цейрой, замершим в стороне с надкушенным яблоком, и тучным хозяином швейной мастерской Хассу, развалившимся в кресле в компании рыжеволосого мужчины. Лица остальных были для него безымянны и чужды.

— Но, господа и дамы, я буду последним мерзавцем, если скрою от вас один немаловажный факт. Все вы знаете об отринувшем Орден Смиренных маге, не так давно примкнувшем к нашей общине. Но только некоторым из нас известно, — Вихр перекинулся взглядом с Бриттой и Цейрой, фыркнувшим и укусившим яблоко, — что именно благодаря талантам этого юноши нам удалось разбить неприятеля и защитить наш дом. Я с гордостью хочу представить вам нового почетного жителя Безвременья. Люфир, подойди!

Лучнику не оставалось ничего другого, как принять правила игры и пересечь комнату под пристальными взглядами. Рядом с Вихром было не уютно. Он был выше и массивнее в плечах, а разогретый вокруг него воздух пересушивал глаза и ноздри.