Единый поток жизни

Третье лицо, на котором я хотел бы вкратце остановиться, — живший на рубеже 17-го и 18-го веков Герхард Терстееген (1697-1769). Протестантский мистик и слагатель духовных песнопений, некоторое время затворник, религиозный созерцатель и писатель, и одновременно ремесленник, почти безвыходно сидевший в своей комнате и занимавшийся плетением шелковых лент (соединяя эту работу со сосредоточенной молитвой и богомыслием), а потом по прежнему мистик и созерцатель, но при этом и миссионер и проповедник. В этом — все главное изменение внешнего облика его жизни в эпоху его зрелости: сначала затворник или полу-затворник, потом проповедник. Но в основе обоих периодов лежит сосредоточенная духовная жизнь. Дух этого созерцания выразился в его гимнах (некоторые из них принадлежат к лучшим молитвенным и литургическим перлам немецкого протестантизма).

В религиозном опыте Терстеегена, запечатленном в его гимнах, соединяется чувство трепета перед превозмогающим Присутствием Божиим и Его несказанным величием с жаждой все большего общения с Ним, с молитвою о все большем единении с Ним: чтобы Господь вселился в сердце мое и царствовал в нем. Терстееген особенно подчеркивает мир, тишину, смирение, смиренную простоту души, которая предает себя и все силы свои и волю свою в руки Господа. Он на опыте пережил истинный смысл этих слов Крестителя о Христе: "Ему подобает расти, мне же — умаляться" Ин 3. 36). Это "умаление" мое соответствует росту Его присутствия во мне. Эта основная черта христианской мистической жизни хорошо изведана Терстеегеном, который с радостью и смирением и детским упованием и дерзновением склоняется в прах перед Владыкой и Господом.

"Присутствие Божие!" (Gott ist gegenwärtig!) — так начинается один из самых знаменитых гимнов Терстеегена: "Предстанем с трепетом пред лице Его. Господь посреди нас! Пуст все умолкнет, с умилением склонимся перед Ним... Придите, предадим себя Ему всецело.

Господь здесь, среди нас - Тот, Которого херувимы денно и нощно воспевают, склонившись перед Ним. "Свят, свят, свят!" - так восхваляют Его ангельские хоры.

Gott ist gegenwärtig; Lasset uns anbeien
Und in Ehrfurcht vor Ihn treten.
Gott ist in den Mitten. Alles in uns schweige
Und sich innigst vor Ihm beuge.
Wer lhn kennt,
Wer lhn nennt,
Schlag die Augen nieder!
Kommt, ergebt eucn wieder!

"Господи, приди и вселися в нас... Да станет душа моя обителью Твоею... Дай, чтобы, где бы я ни был, я постоянно видел Тебя пред собою и склонялся перед Тобой".

Wir entsagen willig alien Eitelkeiten,
Aller Erdenlust und Freuden.
Da liegt unser Wille, Seele, Leib und Leben,
Dir zum Eiqentum erqeben.
Du allein,
Sollst es sein —
Unser Gott und Herre.
Dir gebührt die Ehre.
… … … … … … … … …
Масhе micn einfältiq, inniq abqeschieden,
Sanft und still in Deinem Frieden.
Моch mich reinen Herzens, dass sich Deine Klarheit
Schauen mag im Geist und Warheit.
Lass mein Herz
Ueberwärts,
Vie ein Adler schweben
Und in Dir nur leben.
… … … … … … … … …
Herr, komm in mir wohnen, lass mein Geist auf Erden
Dir ein Heiligtum auch werden!
… … … … … … … … …
Wo ich qen,
Sitz und steh,
Lass mich Dich erblicken
Und vor Dir mich bücken!

Терстееген изображает и драму искания души, и ещё более искание нашей души Господом Богом. Он зовет; неужели мы не услышим Его? Он стучит в двери нашего сердца. Неужели мы не откроем их Ему? Еще не поздно.

Душа не хочет отозваться на Его зов. Она боится на себя взять Его легкое иго; я все еще медлю и торгуюсь,

Но Он зовет, Он ждет, Он у порога сердца моего. Господи, я иду. Твоя благодать побеждает. Будь всегда моим Господом и Владыкой. Прими меня, о Милосердие бесконечное. Держи меня крепко, чтобы я Тебя не покинул. Царствуй надо мной. Веди меня, куда Ты захочешь.