Едрит твою через кочерыжку... Или фемина против мракобесия

– Отпустит, конечно. Тебя здесь побаиваются и принимают за богиню, спустившуюся с небес. Ну, может и не совсем принимают, но подозревают сильно. Прикинь! Мы разговариваем по-русски. То есть, общаемся на неведомом языке. А все знают, что боги (или один из них – не суть важно) проявили ко мне милость, – улыбнулся парень. – Ведь нынешние боги к людям ближе, чем во времена монотеистических религий. Они не где-то в неведомых пространствах или ином варианте недоступности, а как бы живут здесь. Своё божество в каждом городе. Со своим именем, собственной судьбой, предпочтениями и даже привычками.

– Хм! Ну, может быть и так, – хоть и непривычно для меня такое, но вполне возможно, что так и есть.

– Вот, – поддакнул Ылш. – Хотя бы здешние целебные травы тебе покажут и объяснят, какая для чего. Научат компрессы ставить и разные другие примочки. А ты людей с дёгтем познакомишь, с лечением посредством печёной луковицы. С бадягой. У жрецов нынче много власти, да и материальных возможностей больше, чем у любой общины. С ними стоит дружить. А я продолжу заниматься лодками. Это очень актуально здесь и сейчас, потому что Шумеру нужно менять производимое зерно почти на всё, кроме глины и тростника.

Что задумал этот несносный вьюнош с “пидстаркуватым” характером?

– То есть, ты посылаешь меня учиться? – я недобро прищурилась и достала из-под накидки нунчаки, став их крутить в руках.

Судя по реакции собеседника, он не особо-то и поверил в мой боевой порыв.

– Не одобряешь? – спросила я.

– Не бери в голову. Если тебе с ними спокойней – носи на здоровье. Только не показывай никому. Впрочем, при сборе урожая тебя наверняка направят на обмолачивание. А потом староста наладит массовое производство сего девайса. Кстати! Ты расспросила про меня у здешних дам? А то я ведь ничего о своём прошлом не помню.

– Расспросила. Ты раньше ничего не слышал и даже мычал невпопад. Мальчишки тебя дразнили, а ты с ними дрался. Только Хап тебя поддерживал и тоже дрался. Вы здорово в этом преуспели – вас не многие осмеливались задеть. Люди это приметили и тамкар Сит пригласил вас в свою команду – в дороге часто случаются стычки, поэтому сноровистые бойцы в команде нужны. Вы действительно отлично дерётесь. Особенно здорово действуете парой, хотя и поодиночке выглядите убедительно. Ладно, мысль поучиться медицине у местных нравится и мне. А насчёт обмолота зерна – придётся цеп изобретать. Нунчаками зерно не обмолотишь: пару десятков раз наклонишься – спина отвалится. Палки слишком короткие.

– Тебе виднее. Цеп, так цеп. Всё равно сделать придётся, иначе староста заставит с нунчаками всё поле перепахать.

И ведь прав, зараза! Не покажешь правильную версию – заставят в скрюченном виде при помощи неправильной по всему полю пройтись. Я ж потом разогнуться не смогу. Подумав немного, тяжко вздохнула:

– Согласна.

А что делать? Если не этак, так вот так. Всё равно заставят работать “на благо общества”. Богиня я там, иль не богиня – это ещё вилами на воде писано. А вот то, что рабочая единица и лишние свободные руки – это факт. Ни один начальник не сможет просто так пройти мимо отдыхающего подчинённого. Обязательно заставит делать что-нибудь очень нужное (как ему кажется). Так что “улыбаемся и машем”…

* * *

Меж тем староста, похоже, решил собрать из общинников команду для поездки на всё тот же Каран. За лесом, воском и кожами: у него в голове явно засела целая кораблестроительная программа. А Ылш в это время занимался строительством катамарана с плоскими внешними частями лодок. Чтобы, якобы, нивелировать боковой снос судна.

Из-за чего обычный катамаран предыдущей постройки, управляемый командой, набранной Хапом, ушёл в самостоятельный рейс.

Я же в это время принимала активное участие в общественной жизни не только общины, но и храма. Пришлось пойти на поводу у Ылша и походить на “курсы” местных знахарок. Конечно же, всё действо проходило при обильном славословии в адрес почитаемых жрецами богов (и богинь), что, на мой взгляд, сильно мешало усвояемости материала.

Но деваться некуда: на меня и так очень подозрительно косятся. Послушницы храма подозревают непонятно в чём. А жрецы, хоть пока и не решаются быть чересчур настойчивыми, но клинья ко мне уже подбивают. Один, вот, давеча, этак невзначай подкатил ко мне с предложением сходить с ним вместе в келью, помолиться и получить благоволение Инанны. Какая-то совершенно неприкрытая наглость с его стороны. Сам – ниже меня ростом чуть не на голову, плюгавенький какой-то. В годах (лет под пятьдесят точно). Большая часть зубов отсутствует. В общем, сморчок-сморчком, а всё туда же. И как таких только земля носит?

Пришлось (дабы не ссориться раньше времени со служителями культа) мягко намекнуть, что лишь “сегодня утром” поговорила с сестрицей Инанной о своём, о женском. И если плюгавенький не хочет остаток жизни провести без своих бубенчиков, пусть молится исключительно в одиночестве. В противном случае Инанна может сильно на него обидеться и лишить большинства земных радостей.