Читаем Эдуард Стрельцов полностью

Попробовали оставить его на лавочке 18 июня в матче со «Спартаком» из Минска и успешно повели 2:0. А хозяева-белорусы собрались и тоже два раза забили. «Только теперь, когда счёт сравнялся, — подмечает «Советский спорт» через два дня, — торпедовцы решают отойти от оборонительной тактики. Они заменяют Золотова Стрельцовым и начинают атаковать». Напрашивается вопрос: а что, надо срочно заменить хорошего левого крайнего, дабы начать атаковать? «Начали», однако. И пропустили третий с итоговым поражением.

А вот обратный пример. 25 июля дома с теми же тбилисцами «Торпедо» после первой половины проигрывало 0:2. «Но вот инициативу захватывают автозаводцы. — М. П. Сушков 27 июля в «Советском спорте», как обычно, объективен. — Русадзе начинает уступать в борьбе центральному нападающему Стрельцову. У ворот тбилисцев начинают возникать опасные положения». Одно из них воплотил в гол полузащитник Сенюков. Дальше — больше. «Тбилисцы заметно устали. Они не выдерживают темпа игры. Это сказывается даже на игре защитников. Во время подачи слева Сарджвеладзе не замечает переместившегося за его спиной Стрельцова и спокойно пропускает мяч. Этим незамедлительно пользуется Стрельцов и забивает второй ответный гол. Теперь игра окончательно переходит на половину поля гостей. Только неточные передачи автозаводцев помешали им добиться победы».

Конечно, всё можно свести к плохой физической готовности гостей — и скоро в Тбилиси всерьёз займутся укреплением состава в связи со сменой поколений. Но я хотел бы обратить внимание на хитрые, коварные действия торпедовской «девятки»: он не просто двигается — «перемещается» скрытно и незаметно для противника. По идее, признак зрелости. И вот именно с 25 июля и справедливо говорить о том, что место центрфорварда закрепляется за Стрельцовым. Похоже, разумная игра с динамовцами окончательно убеждает в таком решении Н. П. Морозова.

А ещё немного раньше состоялось другое знаковое событие в жизни Стрельцова. Он попадает за границу. В июне — начале июля автозаводцы провели турне по Финляндии. Победили 27 июня команду «Тул» 3:2 с хет-триком Анисимова, 29-го числа разгромили вторую сборную хозяев — 9:2 (три раза отличился Иванов, дубли на счету Стрельцова и Гулевского и по разу — Анисимов с Соловьёвым), а с национальной командой Финляндии разошлись 2 июля миром —1:1 (гол Иванова). Однако дело не в результатах, а в самом факте выезда в чужую страну совсем молодого человека. Много позднее Эдуард Анатольевич будет вспоминать главное для себя: финское футбольное поле. Он у нас таких полей не видел никогда. Потому что их и не было. А там, в Финляндии, которая рядом, и с тем же климатом, и даже входила когда-то в состав империи, он просто лёг на это изумительное поле и лежал, глядя вверх. И вставать не хотелось — так хорошо на душе было. Ему ведь что и надо-то по-хорошему, так это самое поле в условно «финском» состоянии и место на нём. Остальное приложится. К лету 54-го и то и другое, казалось, стало реальностью.

Но не всё так однозначно. СССР — это вам не Финляндия. И в данном случае нельзя обойти вниманием две публикации в «Советском спорте». Первая — предпразднично майская — принадлежит перу хорошо знакомого людям старшего поколения юмориста (соавтора сценариев фильмов Э. А. Рязанова «Карнавальная ночь» и «Дайте жалобную книгу») Б. С. Ласкина. Грациозно пошучивая в безобидном фельетоне на тему компетентности советских болельщиков, Борис Савельевич вдруг неожиданно заговорил о необходимости смелого выдвижения молодёжи в клубах класса «А», после чего кольнул тихо, но ощутимо: «Последними к этому выводу пришли тренер команды “Торпедо” Н. Морозов и начальник управления футбола Комитета по физической культуре и спорту т. Антипенок».

Что до Валентина Панфиловича Антипенка, то ему, вследствие занимаемой должности, неизбежно будет попадать по первое число, и не только в 54-м. А вот почему умный Ласкин прошёлся по Морозову, остаётся тайной, о которой хорошо поразмышлять на досуге. Так как сразу просятся слова в защиту Николая Петровича: Иванов-то Валентин в 19 лет — основной игрок, и где же вы найдёте такого мастера в столь нежном возрасте в иных командах нашего класса «А»? И Стрельцов выходил уже в апреле. Но не случайно же автор множества фельетонов и юморесок упомянул автозаводцев? Опытный литератор так просто не станет бросаться словами. Выдвину наиболее желанное объяснение: текст содержит завуалированное пожелание постоянно ставить в основу Иванова со Стрельцовым. Всегда, знаете, хочется надеяться на лучшее.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука