Читаем Эдуард Стрельцов полностью

Тем более на фоне второй публикации в главной спортивной газете страны. Имеется в виду передовая от 17 июня. Итак: «Плохо работают с молодёжью в московском “Торпедо”. Хорошими данными обладает семнадцатилетний Э. Стрельцов. К сожалению, техника игры этого молодого футболиста невысока. Только при упорной, кропотливой работе над повышением индивидуального мастерства, над развитием спортивных качеств Стрельцов может вырасти в настоящего мастера футбола. Однако плохо налаженная учебная и воспитательная работа среди молодёжи приводит к тому, что Стрельцов растёт очень медленно, у него появилось зазнайство, которое может пагубно сказаться на его спортивном росте».

На дворе, мы не забыли, 1954 год. Передовая всегда идёт без подписи. По неподтверждённым сведениям, её мог написать главный редактор. «Советский спорт» тогда возглавлял Н. И. Любомиров, автор очень интересных книг по истории олимпийского движения. Кстати, и по Мельбурну-56, о котором будем говорить позже. Всякое, конечно, случается, однако представить себе, что серьёзный спортивный журналист проявил столь явную некомпетентность, — весьма непросто. С другой стороны, засылался материал уж точно с ведома Николая Ивановича!

Одним словом, кто бы ни стоял за передовой — несправедливость оценок налицо. Хотя рьяный автор мог бы претендовать на роль этакой Кассандры советского образца: обвинения в зазнайстве пышно расцветут через четыре года, в самый пик бурной травли Стрельцова.

Только если чуть спокойно задуматься: откуда в июне 1954 года зазнайству взяться? Парень всего два с небольшим месяца играет в классе «А». Причём не на своей позиции. В двух матчах выходил на замену, в одном заменили его. Он пока никакой не лучший бомбардир команды, вовсе не лидер. Он перворазрядник, мастера давать ещё не за что. И с чего бы ему нос задирать? Что же касается техники, то её, безусловно, всегда необходимо совершенствовать, и для напоминания о такой данности передовая в центральной газете не нужна. Наконец, пассаж про «медленный рост» просто поразителен. Вспомните, кто из наших хоть сколько-нибудь заметных мастеров в неполные семнадцать (между прочим, в июне Эдуарду пока шестнадцать — и здесь неточность) уже играл вовсю в высшем дивизионе? На ум приходят лишь вратари Дмитрий Харин и Игорь Акинфеев, а также полузащитник Павел Мамаев, который, при всём к нему уважении, всё же не футболист калибра Стрельцова.

Думается, строить статью надо было бы с иным вектором: указав на прогресс торпедовского мальчишки, похвалив его за старание, мягко показать, над чем полезно потрудиться.

Впрочем, не исключено, что безымянный автор не хуже остальных видел природный талантище и боялся захвалить и сглазить его. Хотелось бы, по крайней мере, в это верить. Ведь в той же газете через два месяца про Эдуарда вновь неизвестный товарищ напишет совсем иначе.

То была не передовая, но всё же отчёт о международной встрече. Сборная Финляндии осенью прибыла с ответным дружественным визитом и 17 октября уступила хорошо знакомым торпедовцам 1:4. «У ворот гостей, — рассказывал «Советский спорт» 19-го числа, — сразу же создаются острые положения. Активно играет молодой центральный нападающий Стрельцов. За один год он вырос в сильного нападающего и сейчас возглавляет атаки своей команды. Вот Стрельцов хорошо выводит вперёд Иванова. Тот медлит с ударом, но потом всё же передаёт мяч назад Стрельцову, который забивает первый гол». Затем центр атаки провёл и второй мяч, а довершили разгром Анисимов и Ильин. Нам-то, безусловно, важнее всего свидетельство про «сильного нападающего», выросшего за один год. Хотя, если по совести, то и года не прошло — чуть больше шести месяцев минуло с харьковского дебюта. И футболист, которого в силу возраста не могли призвать в армию и сочетать законным браком, возглавляет атаки клуба в игре против сборной другого государства!

В этом и состоит ещё одна особенность: у Стрельцова не было футбольного детства и юношества. Всё с самого начала по-взрослому. Скидок никто не делает. В итоге в чемпионате-54 он пропустил только два матча, а представить «Торпедо» без него уже никому не приходило в голову.

С другой стороны, в 22 играх Стрельцов забил 4 гола. Это неплохо для дебюта, однако сногсшибательным результатом не выглядит. И здесь очень вовремя процитировать так называемый «Годовой отчёт» старшего тренера «Торпедо» Н. П. Морозова.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука