Эдвард Мунк. Биография художника

Последний раз они виделись во время ее визита в Осгорстранн около года тому назад; после этого Мунк даже ни разу ей не написал. Эва, естественно, обиделась и сама писала ему все реже. Однако в Эльгерсбурге Мунк получил от нее проникновенное письмо из Парижа: «…Раньше переписка приносила нам столько радости… Напиши мне, так хочется узнать, как ты живешь». Из следующего письма Эвы становится ясно, что на этот раз Мунк ответил ей: «Сегодня получила твое письмо… Я уже потеряла надежду, что ты когда-нибудь напишешь».

Письмо Мунка пробило брешь, через которую ее чувства хлынули наружу:

Что тебе сказать?.. Как я жила весь этот год… Я посвятила себя исследованиям. И ты знаешь, что это за исследования – ты и только ты, и твоя работа, твое искусство, ты сам… Все, что я раньше не понимала, теперь стало мне совершенно ясным… Твой портрет и фотография висят у меня на стене.

Ее признания не насторожили Мунка, как можно было бы ожидать. В ответ он отправил письмо и рождественскую открытку, в которой спрашивает, не хотят ли Эва и Белла приехать к нему в гости в Эльгерсбург. Эва незамедлительно отвечает:

Я обязательно это устрою. Жизнь проходит так быстро и теряет всякий смысл, если не принуждать себя иногда переживать счастливые мгновения… А в конце последними мыслями будут несколько прекрасных воспоминаний – подобные жемчужинам, хранимым в тайне.

В декабре вышла книга Германа Эссвейна. Мунк восторженно благодарит автора и пользуется поводом, чтобы высказаться о собственном творчестве:

Мое искусство как ballon captive[74], – оно накрепко привязано к земле. Иногда я держу его совсем близко к земле, иногда отпускаю парить в небеса… Кроме того, я запускаю в воздух небольшие – часто неуклюжие – пробные аэростаты…

Художник затрагивает и более приземленную тему: возможно, книга продавалась бы лучше – особенно в Норвегии, если бы «Поцелуй» не вошел в состав иллюстраций. Кстати, Линде настоятельно советовал автору обойтись без этой картины. Мюнхенскому издательству, которое выпустило книгу, Мунк посылает список тех, кому в Норвегии, по его мнению, следует ее отправить, – Вильгельма Крага и Гирлёффа он упоминает особо.

Месяцы, проведенные в Эльгерсбурге, стали весьма плодотворными для Мунка. В середине декабря он уже работает над портретом Ницше. Он сделал эскиз и был приятно удивлен тем, что служанка Виктория сразу узнала философа. Правда, несколько визитов в Веймар, целью которых были встречи с фрау Фёрстер-Ницше, не прошли без осложнений. Мунк понимает, что ему надо еще какое-то время пожить в Эльгерсбурге: «Я должен постараться владеть собой. А то во мне еще много “русского”», – пишет он, намекая на хаос и анархию, царившие в России в то время.

Эльгерсбург благотворно действовал на художника. Всего известно четырнадцать картин Мунка с эльгерсбургскими мотивами. Некоторые из этих мотивов возникали в работах Мунка и позже.

Он работал даже тогда, когда спиртное и «ад в душе», казалось бы, одерживали верх над его тонкой творческой натурой. Стоило ему оказаться за мольбертом, как он преображался и словно перерабатывал жизненные впечатления. Поэтому едва ли можно сказать, что Мунк зависел от «вдохновения» в общепринятом понимании. Но все же что-то особое в Эльгерсбурге было. Здешние леса, поля, горы напоминали ему Норвегию – природу, которую он знал с детства и юности. Кроме того, Эльгерсбург разбудил в нем колориста – повсюду в каменистых разломах проглядывал красноватый песчаник, из этого же камня была выстроена церковь. В картине «Немецкий пейзаж с замком» Мунк попытался уловить этот цвет: три одетые в черное женщины с типичными для здешних мест ивовыми корзинами за плечами спускаются по дороге в деревню, над которой возвышается замок. Пейзаж обрамляют по-осеннему голые буковые деревья. На переднем плане картины доминирует красный цвет, дороги напоминают кровеносные сосуды.

Эта картина написана осенью – следовательно, Мунк приступил к работе над ней сразу же после приезда на курорт. Еще одна картина, получившая название «Деревенская площадь в Эльгерсбурге», написана, очевидно, тогда же. На площади, покрытой тонким слоем первого снега, изображены две группы детей. Слева, в начале едва намеченной улицы, написанной с использованием характерной для Мунка «втягивающей» перспективы, стоят мальчишки – так тесно сбившись в кучу, что трудно определить их число. Они образуют темное пятно. В глубине площади видна группа девочек, одетых более ярко. Похоже, мальчики и девочки давно поделили площадь между собой и даже не интересуются друг другом. На переднем плане изображена стайка гусей или уток, враждебно поглядывающих в сторону мальчишек – птицы явно ожидают подвоха. Эти элементы картины как будто образуют треугольник. На заднем плане угрожающе взмывают вверх клубы черного дыма, словно там пожар.