Эджвуд

Я поднялся на второй этаж, в ванную, чтобы проверить свою рану. В зеркале как будто стоял кто-то другой. Смешно всклокоченные волосы, тёмные круги под глазами. Правая сторона футболки потемнела от крови и потёки её же на правой щеке. Похоже, дотронулся до неё рукой. Руки и впрямь были покрыты запёкшейся кровью, но большую её часть удалось обтереть об одежду. Я потянул воротник, чтобы оценить повреждения и скривился. Чёрт, как больно! Стараясь не обращать внимания на боль, я быстро стянул всё и сложил в уголке так, чтобы запятнанные кровью части не соприкасались с полом. Родители наведывались сюда редко, но всё равно не хватало ещё случайных пятен на коврике или виниловой поверхности.

Я покрутился перед зеркалом, пытаясь разглядеть источник боли в районе шеи. Может я просто зацепился плечом за что-то, когда прислонился к стене вокзала и не заметил? Рана была круглой, словно меня ткнули большим вертелом, и всё ещё кровоточила, хотя уже не так сильно. Я приложил ладонь в надежде унять кровотечение, и, внезапно, пальцы мои странно потеплели. Прикосновение к ране было приятным и ослабляло боль. Я продолжал надавливать, пальцы становились лишь теплее, словно имели свой источник нагрева. Под кожей что-то зашевелилось, будто бы пытаясь выбраться наружу. Такое же ощущение у меня было, когда мне, ещё ребёнку, папа доставал занозы из ладони.

Что-то кольнуло и быстро, я даже охнуть не успел, полезло дальше. Это происходило само по себе. Что-то ползло наружу у основания шеи, оно ползло у меня под кожей! А затем подушечек пальцев коснулся окровавленный комок. Я взял его промыл водой из-под крана.

Это оказалась пуля.

Я несколько раз моргнул. Пуля осталась пулей. Я сам до сих пор не понял, что меня подстрелили. Меня же пытались убить! Будь это детективный сериал, я бы уже знал и калибр и характеристики ствола. Вот только это был не сериал, а я ничего не понимал в огнестрельном оружии, кроме того, что высмотрел в компьютерных играх. И получить пулю в реальной жизни оказалось весьма неожиданно, скорее даже страшно.

Дрожа от волнения, я пошёл в душ. Это было довольно опасно, поскольку мама могла услышать журчание воды даже во сне. Потом она наверняка поинтересуется, чего вдруг я решил помыться так рано, но сейчас это не особенно беспокоило. Надо было смыть кровь и как можно лучше рассмотреть свою рану.

Я помнил о своём обещании Мэллори и её дружкам держать происходящее в секрете, но ситуация была явно сложнее того, с чем можно справиться в одиночку. С пулевым ранением надо идти в больницу, а там придётся честно объяснять, где я её получил. Может, так даже и к лучшему. Есть ведь полиция, пусть ими и занимается. А кучка старшеклассников группе вооружённых людей не ровня.

После душа мне заметно полегчало. Обернув вокруг бёдер полотенце, я вернулся к зеркалу с новым осмотром, однако с этого угла рану так и не разглядел. Может, не тем плечом повернулся? Нет, так её тоже не видно. Взяв, наконец, ручное зеркальце, я изучил всю спину от шеи до пояса. Никаких повреждений. Не было вообще никаких намёков на них, в том числе и на шрам от пулевого ранения. Я взглянул на груду окровавленной одежды в поисках подтверждения того, что с головой у меня всё в порядке. Дотронулся рукой до футболки – на пальцах остались кровавые пятна.

А вот и пуля на полке рядом с умывальником, там, где я её оставил.

Кровь есть. Пуля есть. Раны нет. Бред.

Глава 15

В комнате было холодно, так что, прежде чем нырнуть в кровать, пришлось натянуть спортивные штаны и футболку. Впрочем, заснуть всё равно не получилось бы, после всего, что произошло. Так что, когда заиграл будильник, я аж подпрыгнул от удивления. По привычке я хлопнул по кнопке выключения, усилием воли открыл глаза, пытаясь разобраться в происходящем.

Вылез из кровати, направился в ванную умыться. Взяв полотенце, я заметил пулю, лежащую на полке рядом с мыльницей и зубной пастой. Ничто лучше не подтверждало факт ночной стрельбы. Взглянув вниз, я увидел сваленную в кучу окровавленную одежду. Итак, все события этой ночи не сон. Я вгляделся в своё отражение в зеркале. Налитые кровью глаза, обрамлённые тёмными кругами. Мда, с таким видом по школе не погуляешь, делая вид, будто всё в порядке. Я спустился вниз и сказал матери, что приболел.

— Что случилось? — спросила она, отвернувшись от плиты, на которой стоял кастрюлька с яйцами. Она положила ложечку, которую держала в руке, и приложила эту руку к моему лбу. — Жара нет, но выглядишь ты ужасно, — она заглянула мне в глаза. — Живот болит?

— Живот, голова, всё болит, — я не особо то и соврал. — Кажется, грипп надвигается.

— Наверное, не стоило перекусывать ночью?

— Нет, мам, не думаю, что дело в этом.

Она выглядела так уверенно, что стало стыдно.

— Ну что же, возвращайся в постель. Я позвоню в школу. Может, перекусишь чего?

— Спасибо, не хочется. Просто передохну.

Она кивнула.

— Ой, чуть не забыла. Карли завезёт Фрэнка прямо после школы. Я оставлю записку на столе, что ты спишь и чтобы тебя не беспокоили.