Ее худший кошмар

Нет, в этой тюряге явно происходит какая-то хрень… Он вспомнил, как ему сердито бросила в лицо доктор Тэлбот: «На меня нападали мужчины повыше и посильнее вас!» Как она смела подначивать его! Он покажет ей, что ее предыдущий опыт — это сущая ерунда. И он устал ждать. Он убьет ее медленно, наслаждаясь каждым мгновением. Он уж предвкушал, как слабеет под его пальцами ее пульс, когда она пережмет ей дыхательное горло. Стоило ему это представить, как сердце учащенно забилось в груди.

Она скажет ему, что там нарыл детектив Грин, — и это будут ее последние слова. Эта информация пригодится ему на тот случай, если его поймают снова. Впрочем, планов возвращаться в тюрьму у него нет. Когда найдут ее тело, он будет уже далеко. И тот, кто пообещал его отсюда выпустить, это знал, пообещал отвлечь внимание. Пока один надзиратель будет проводить утреннюю перекличку, он успеет улизнуть отсюда.

Наконец Энтони услышал шаги — уверенные, твердые. Так мог шагать только тот, кто был уверен в себе, кто способен провернуть их план. Такого можно уважать.

* * *

Казалось, Эвелин вся ушла в себя, чего Амарок не ожидал от нее после вчерашней ночи. Он весь день изнывал, мечтая увидеть ее снова, но когда он попытался перехватить ее взгляд, когда надеялся увидеть на ее лице улыбку, она отказывалась посмотреть ему в глаза. Как только он вошел, она закрыла дверь и с деловым видом поспешила сесть за рабочий стол, как будто они никогда не спали вместе.

— Фил сказал, что ты хотела меня видеть, — произнес он. — Что происходит?

Он надеялся, что это будут личные причины. Несмотря на тяжелый день, он был рад вновь увидеть ее рядом собой. Впрочем, он тотчас понял, что желанных слов: «Я так скучала по тебе. Прошлой ночью нам было так хорошо вместе», он не услышит. Похоже, для его ушей предназначены куда менее приятные вещи.

— Ты в курсе, что доктор Фицпатрик собрал свои вещи и уехал? — спросила она.

Амарок весь напрягся и едва не выругался.

— Когда?

Эвелин посмотрела на часы.

— Примерно полтора часа назад.

Черт.

— И что он сказал?

— Ничего. Это случилось, когда я была в тюремном корпусе. Пенни сообщила мне, когда я вернулась. Я проверила. Не считая нескольких дел на старых пациентов, которые не представляют никакой ценности, его кабинет пуст. Но мое досье он унес.

Амарок пятерней взъерошил волосы и попытался решить, как это может повлиять на ход расследования. Что там случилось с Фицпатриком? Неужели это бегство?

— Вообще-то это папка у меня. Я разговаривал с ним утром и заставил его отдать ее мне.

Эвелин облегченно вздохнула.

— А что он сказал, когда понял, что ты все знаешь?

— Он был готов провалиться сквозь землю. Это при его гордыне. Ты пыталась с ним связаться?

— Он не берет трубку. Пенни сообщила мне, что…

— Пенни — твоя помощница, я правильно помню? — У него в голове было столько имен, столько людей, столько мест, плюс к этому хронический недосып.

— Неужели? — ответила Эвелин. — Учитывая, что она сходит по тебе с ума.

Она его дразнит? Вроде не похоже. Ему показалось, что восхищение Пенни его персоной в глазах Эвелин было ему далеко не на пользу.

— Почему я должен ее помнить? — спросил он. — Она не имеет никакого отношения к расследованию. Как женщина она мне не интересна.

Эвелин посмотрела на него — по-настоящему посмотрела на него — впервые с того момента, когда он вошел в ее кабинет.

— И кто же тогда тебе интересен?

— А кто, по-твоему? Я хочу тебя, Эвелин.

Он устал ходить вокруг да около, устал гадать, что она думает и что чувствует или как она поступит, если он признается ей в своих чувствах. Ему было страшно ее отпугнуть, но что касается его самого, уже слишком поздно притворяться, что, отвергни она его, он ничуть не обидится. Стоило ему подумать о ней, как он тотчас ощущал нечто такое, чего никогда не чувствовал раньше. И если прошлой ночью он что-то для себя узнал, так это, что было в Эвелин Тэлбот нечто такое, делало ее желанной во всех отношениях — несмотря на любые доводы, какие только могли привести они оба, что это не так.

— Даже если мы закроем глаза на разницу в возрасте… — начала она.

Он поднял руку.

— Даже не начинай эту тему. Лишь ответь мне на один вопрос: ты приедешь ко мне сегодня вечером?

Она закусила губу.

— У тебя затравленный вид, — сказал он. — И это пугает меня. Простой вопрос. Да или нет?

— Сейчас вокруг нас происходит слишком многое, Амарок. Может, нам лучше подождать, пока…

— Я не собираюсь ничего ждать! — перебил он ее. — Так да или нет?

Эвелин прикрыла ладонью рот. Амарок хмуро посмотрел на нее.

— Не можешь решить?

— Не в этом дело! — выкрикнула она. — Просто это трудно сказать.

— Потому что…

— Любовь ранит!

— Не всегда, Эвелин, — негромко произнес он. — Дай мне шанс это доказать.

Она закрыла глаза и медленно кивнула.