ЕЕ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Официант повернулся к Скотту. Тот сказал:

– Для начала паштет из дичи и русскую водку.

Арчи кивнул как человек, который изучил вкусы постоянного гостя. И уже собрался отойти к соседнему столику, но Джин остановила его:

– Скажи на кухне, чтобы в рагу положили побольше томатов и каперсов…

Еще в первый раз увидев Джин, Арчибальд подумал, что неплохо завести роман с новой посудомойщицей. Так сказать, отдохнуть душой и телом. Главное – телом. И она еще будет бегать за ним! А она, поди ж ты, прыгнула из грязи в князи! Ему не терпелось сообщить новость на кухне и посмотреть на толстого Грегори: шеф явно положил глаз на Джин, этого только дурак не заметит…

Появление Скотта с новой молодой любовницей вызвало любопытство и у публики. К ним подошла Виктория, которую Джин видела в день своего приезда.

Скотт тогда уверял Викторию, что та прекрасно выглядит. Насчет внешности актрисы у Джин сложилось особое мнение. Но платье Виктории ей понравилось.

Красивым показался и сегодняшний наряд тонкого светло-розового оттенка. Как и в прошлый раз, шею актрисы обвивала нитка жемчуга.

– Пит! Рада тебя видеть… Ты перестал узнавать старых друзей?.. – Не дожидаясь оправданий Скотта, Виктория повернулась к Джин:

– Мне кажется, я вас где-то видела… Не напомните, дорогая?

– На кухне.

– На кухне? – Виктория вопросительно посмотрела на Скотта.

– Да, – подтвердила Джин. – Я режу на кухне овощи. Всякие там квадратики, розочки, ромбики…

– Как это романтично, не правда ли, Скотт? – заметила Виктория.

Скотт молча усмехнулся.

– А раньше я мыла кастрюли. Отменная это гадость, доложу я вам!

– Все мы вышли из низов. – Виктория вздохнула.

Джин засмеялась. Нет, замечание актрисы не было смешным. Просто в эту минуту Джин показалось, что портьера на зашторенной двери зашевелилась.

Значит, Арчи успел сообщить о ее приходе Грегори, и тот, решив убедиться, что официант не врет, сейчас глядит на нее. Вот Джин и изобразила бурное веселье.

– Джин!.. – Скотт не хотел, чтобы актриса рассердилась. Он хорошо знал: рассерженная Виктория непредсказуема.

– Красивый жемчуг, – похвалила Джин, не обращая внимания на реплику Скотта.

Виктория потрогала серебристые горошины. Как всякая женщина, она любила похвалу всему, что касалось ее внешности и наряда. Скотт успокоился. И зря.

– Я тоже куплю такой, – сказала Джин. Виктория снисходительно улыбнулась: она заплатила за жемчуг уйму денег. – Когда состарюсь и придется скрывать морщины.

– Джин!..

– Не трогая ее. Пит! – миролюбиво перебила актриса. – Она права: это очень удобно и красиво, Я желаю, дорогая, чтобы к тому времени, когда вам придется закрывать шею, ваши средства позволили купить нитку жемчуга.

То был их поединок, и актриса выиграла его. Но больше терпеть дерзости от девчонки она не пожелала.

– Чао, Пит! Желаю хорошо повеселиться. – Виктория отошла.

– Ну, что, довольна? – Скотт не скрывал раздражения.

– Я не хочу, чтобы надо мной смеялись, – сказала Джин. – Думаешь, я не понимаю, как на меня здесь смотрят! Я для вас только уборщица, посудомойка!

Арчи принес заказ. Он поставил перед Джин серебряный судок с аппетитно пахнущим рагу, в котором были каперсы, помидоры и кусочки мяса. Но мясо Грегори положил не кроличье – шеф-повар заменил его индейкой, заявив, что «эта соплячка слопает и не заметит».

Однако она недаром выросла на ферме: отец поставлял тушки кроликов в ресторан ближайшего городка. А сама Джин кроличьего рагу наелась досыта, очень его любила и могла отличить вкус крольчатины от любого другого мяса.

Когда Арчи принес мороженое, Джин сказала:

– Индюшке было столько лет, сколько твоим старухам в зале…

Арчи молча подвинул к ней вазочку с шоколадным мороженым, из которого торчал позолоченный бумажный зонтик, и отошел. Джин скорчила вслед гримасу, вытащила зонтик и, бросив его на белоснежную скатерть, принялась ложечкой есть мороженое.

– Какая муха тебя укусила? – спросил Скотт.

– А зачем врать, что это кролик?

– Скажи честно, ты нарочно так себя ведешь или всегда такая?

Джин просто обиделась: даже в придорожном кемпинге смогли приготовить кроличье рагу. Так неужели в роскошном ресторане ничего настоящего, кроме французских лягушек, нет? Она открыла рот, чтобы все это высказать Скотту, но увидела направлявшуюся к Скотту красавицу, затянутую во что-то блестящее.

И буркнула:

– Еще одна…

Скотт оглянулся. Красавица, ослепительно улыбаясь – как на рекламе зубной пасты, подумала Джин, – подошла к их столику.

– Пит! Говорят, ты начинаешь фильм? Надеюсь, для меня оставил роль?

Она подсела за их столик лицом к нему, спиной к Джин, и положила на стол локоть. Блестящая ткань струилась с плеч, закрывая руку тонкими складками.

Скотт обеспокоенно взглянул на Джин. Та как ни в чем не бывало ела мороженое. Но он уже не доверял ее безразличию и тихо сказал:

– Мы обсудим это позже, Эдна.

– Но мне удобно сейчас! – капризно сказала та.

Скотт снова посмотрел на Джин, которая задумчиво размешивала позолоченной ложечкой оставшееся мороженое, превращая его в коричневую кашу.