Ее превосходительство адмирал Браге

Если честно, встреча с отцом не входила в ее планы, но делать нечего: поблагодарила набольшего боярина, спустилась в портновскую мастерскую, где ей буквально за десять минут переставили погоны, нашили серебряный шеврон за легкое ранение и даже просверлили дырочку под орден. Так что в Комендантский переулок она вышла во всем блеске своих нежданных обнов. Вышла, огляделась и увидела длинный черный лимузин отца. Естественно, «Кокорев-2000» — представительский локомобиль 1-го класса. И, разумеется, не перепутаешь. Пока шла к лимузину, дверь открылась и на мостовую вышел сам Авенир Кокорев. Даже будучи богат, как Крез, он все еще оставался немного разночинцем и вел себя соответственно, за что его многие и уважали.

— Дочь!

— Отец!

— Ну, ты меня поняла, — усмехнулся Кокорев старший. — В доме бабы, дым коромыслом! Шумно и нервно. Готовят для тебя праздничный обед и помаленьку истерят на предмет очередного твоего ранения. Поэтому предлагаю, пока суд да дело, зайти в мой клуб и поговорить по-мужски. Возражения есть?

— Я женщина, — хмыкнула в ответ Ара, — не забыл?

— Это ты к чему? — нахмурился отец.

— В клуб твой женщин, поди, не пускают.

— Ах, это! — махнул рукой Кокорев. — Пустое! Даже интересно, как выкручиваться станут!

А выкрутились, к слову сказать, вполне элегантно. Мажордом застыл было, опознав в Аре женщину, но выучка взяла свое.

— Разрешите вашу фуражку, господин старший лейтенант! — указал он на лакея, дожидавшегося чуть в стороне.

— Благодарю вас, — коротко кивнула Ара, передала фуражку мужчине, одетому в черный фрак, и вслед за отцом прошла к лестнице на второй этаж.

По дороге в отдельный кабинет на нее все-таки бросили несколько растерянных взглядов, но вякнуть никто не решился, то ли из-за отца, то ли из-за нее самой, героического, — если судить по орденам и нашивкам за ранения, — старшего лейтенанта Флота.

— Старку пьешь? — спросил отец, устраиваясь в покойном кресле.

— Пью! — Ара не заставила себя ждать и села напротив Кокорева старшего.

— Принеси! — приказал Кокорев лакею.

— Куда на этот раз? — спросил, когда остались одни.

— В бедро, — поморщилась Ара. — Глубокая царапина, честное слово! Болит, это да. Но никакой опасности для жизни не представляет. Говорят, правда, шрам останется. Но я теперь женщина замужняя, мне можно.

— Дура ты замужняя! — покачал головой отец. — Но ты в своем праве. Я тебе сам вольную выписал, так что поздно кулаками махать!

— Никак передумал? — улыбнулась Ара, доставая папиросы.

— Кто же знал, что начнется война! — пожал плечами Кокорев старший.

— Забрать вольную не получится.

— Знаю, — кивнул отец и тоже закурил. — Поэтому хочу озвучить две просьбы. Подчеркиваю, просьбы. И заметь, в отсутствие матери.

— Слушаю тебя, — Ара вполне оценила жест и потому не собиралась сразу же вступать в конфликт.

— Я получил от Адмиралтейства подряд на новый самолет. Продвинутый вариант «Болида», называется «Метеор». Мои инженеры его как раз сейчас доводят до ума. Твой свекор, кстати тоже в деле. Бюро Шкловского разрабатывает улучшенный планер под более мощный двигатель.

— Звучит многообещающе, — пыхнула папиросой, но больше ничего не сказала. Сам начал, вот сам пусть и заканчивает.

— Должность начальника летно-испытательного центра.

— Мне? — уточнила Ара.

— Тебе! И заметь, Адмиралтейство заранее дало добро!

Предложение, что и говорить, лестное, и должность сшита на кавторанга или бери выше. Но при всем при том, это тыловая должность, какое бы звание не носил шеф-пилот.

— Я боевой авиатор… — сказала вслух, но отец не дал ей закончить мысль.

— Тебя никто больше в бой не выпустит, — сказал, как отрезал. — Не знаю, что там у вас тогда случилось… По идее, ни тебя, ни Виктора не должны были посылать в бой, но, наверное, у командования на то была веская причина. Ну, или моча кому-то в голову ударила. Сейчас не суть важно, но Елизавета Аркадиевна твердо решила: хватит героизма! Хочешь летать — летай, но не на фронте. Летно-испытательный центр — это лучшее из того, что тебе могут сейчас предложить. Остаешься в кадрах, летаешь. Чего еще желать?

В словах отца, увы, было много правды. Если это решение адмирала Браге, то спасибо еще, что не законопатили в какой-нибудь долбаный штаб.

— Я подумаю. — У каждого должно быть право выбора, должно быть такое право и у нее.

— Вот и молодец! — неожиданно улыбнулся отец, а тут как раз давешний лакей принес поднос с графинчиком и рюмочками. В хрустале плескалось нечто многообещающее, цвета ну очень крепко заваренного черного чая.

— Ты сказал, несколько просьб, — напомнила Ара, принимая рюмочку со старкой. Высокая, похожая на маленький узкий бокал, граненая, она заставила напиток засиять, как подсвеченный солнцем красный мексиканский янтарь.

— Две, — кивнул отец.

— Какая вторая?

— Родила бы ты, что ли, — вздохнул он. — Вы оба пилоты. Вам дитя необходимо, как хлеб.

Что ж, и это было разумно, хотя на слух Ары звучало диковато. Рожать? Сейчас? Во время войны?

— Шкловские жмут? — спросила вслух.

— Совместные планы.