Ее превосходительство адмирал Браге (Aviator 5)

Сейчас, зная уже некоторые подробности, она могла обрисовать, - хотя бы и вчерне, - ход событий в заливе Владимира. Себерская база была атакована и разгромлена буквально в считанные часы. Подготовлена она к войне, как выяснилось, была из рук вон плохо, и люди, которым по должности следовало возглавить оборону, действовали отнюдь не лучшим образом, наделав скопом едва ли не все возможные и даже частично невозможные ошибки. В общем, просрали бой и потеряли имеющую стратегическое значение базу. Но даже в этих неблагоприятных условиях кое-кто действовал настолько хорошо, что ниппонцы так и не смогли воспользоваться ни фактором внезапности, ни концентрацией сил, ни беспомощностью себерского командования. Кто-то когда-то, - лейтенант Слюсарев три года назад, если уж быть точным, - сумел прожать решение на строительство запасной взлетно-посадочной полосы и не где-нибудь, а на противоположной от океана стороне линии сопок. Потому она и уцелела. А еще ниппонцы ее не раздолбали в первые же минуты боя, потому что командовал там все тот же Дмитрий Слюсарев, но уже в звании капитана-лейтенанта. И пошло-поехало. Командир отряда торпедоносцев Олег Шкловский выбил у растерянного и едва ли не впавшего в ступор ИО командующего базой приказ на вылет. Варвара вызвалась добровольцем. И результат налицо. Уничтожен ниппонский тяжелый крейсер и сорвана высадка десанта.

Конечно, не обошлось и без героизма зенитчиков, организовавших огонь артиллерии ПВО с неподготовленных позиций. Взлетели и приняли бой с ниппонскими штурмовиками шесть себерских кочей. И так везде. Кто-то проявил инициативу, другой просто действовал строго по уставу, а третий продемонстрировал подлинный героизм. Потому, в конце концов, хоть и потеряли базу, - она была практически целиком уничтожена артиллерийским огнем и бомбардировкой, - но заставили ниппонцев, что называется, кровью умыться, и плацдарм те в заливе Владимира так и не захватили. А это уже кое-что.

И снова же мысли Елизаветы вернулись к Аре Бекетовой. Девочке довелось родиться не только настоящим мужиком, - как сказал о ней как-то ее собственный отец, - но и талантливым авиатором-истребителем. А в Академии, к слову сказать, последние лет десять, а то и больше готовили на пилотажном факультете в основном пилотов тяжелых кораблей. И не случайно. Себерская элита стремилась летать на крейсерах и авианосцах, в худшем случае на эсминцах. Оттого и Академия стала потихоньку менять свой профиль. Истребителей готовили четыре разбросанных по стране летных училища классом пониже. Оттуда же набирался и основной контингент пилотов на скутеры и фрегаты и, разумеется, на военные транспорты. Поэтому с каждым годом истребителей в Академии готовили все меньше, а универсальных пилотов перестали выпускать уже лет несколько назад. Вот во времена курсанта Браге там готовили в основном универсалов, а из теперешних с одинаковым мастерством пилотировать штурмовик и крейсер мог один лишь Виктор. Так и вышло, что два небезразличных Лизе человека оказались в своей возрастной группе настоящими белыми воронами. Один - летчик-испытатель, другая - прирожденный истребитель.

"Хоть поженились бы, что ли!"

***

До Каменки Виктор добрался только через пять дней, но Ару там уже не застал. Как раз накануне его приезда, штаб вновь сформированной оперативной группы Юг переехал в Рудную Пристань, и гардемарин Бекетова убыла вместе со штабным управлением. Известие это, с одной стороны, Виктора обрадовало - "Жива! Здорова! Служит!" - а с другой стороны, сильно озадачило. С какого перепуга Ара оказалась вдруг штабным офицером? И это он еще не знал, что положение его девушки при штабе группы является более, чем двусмысленным, если не сказать сильнее, и чревато скорым кризисом. Вот на "разрыв нарыва" он в Рудную Пристань и поспел.

Виктор приехал в поселок Монахово, где, собственно, и размещался теперь штаб оперативной группы, уже за полночь. Шофер попутки, подобравший его еще в Каменке, подсказал, что переночевать можно в палаточном лагере, разбитом интендантской службой в перелеске к востоку от Монахово. Там по предъявлении документов Виктор действительно смог получить миску пшенной каши с жареным салом, два ржаных сухаря и кружку сладкого, но жидкого чая. Там же в пустой палатке службы тылового обеспечения он провел ночь на тюках с какой-то мягкой рухлядью. А утром, не дожидаясь обещанного завтрака, по скорому привел себя в порядок и, побрившись, побежал в штаб на представление. Имелось в виду представиться кому-нибудь из вышестоящего начальства и выяснить, куда ему двигаться дальше, но попал он именно на самое настоящее представление.