Ее старшеклассники

— Да чего тут обсуждать? — возмутился Женя Демчук, лучший ученик класса, третий год бессменно возглавлявший политсектор бюро. — Сколько раз Ломникова обсуждали! Хватит! Пусть сам о себе думает, а мы просто-напросто наказать его должны! Так, Елена Владимировна?

— Не знаю, думайте…

— Скажи, Гриня, ты учиться хочешь? — сердитый голос Игоря Шатрова, недавнего весельчака и бездельника, точно хлестнул Ломникова.

— А ты кто такой? Ишь, бюрошник выискался! Может, мне математика трудно даётся!

— Ага, то и говорил учитель, что в тебе инженер погибает.

— Ну, и говорил! Чего прицепились? Чихать я хотел на ваше бюро! Секёте?

— Что-что? — неторопливо встал Женя, спокойно расправил плечи, медленно подошёл к вскипевшему парню, легонько стукнул сжатым кулаком по спинке стула.

— Придержи язык, мальчик! Не с приятелями в подъезде болтаешься.

— Подумаешь, какие нежные!

— Есть и нежные. Так что не распускайся, нечего в истерику ударяться.

Григорий метнул на Женю злой взгляд, но сдержадся, промолчал. ("Женя хороший, но он совсем не понимает Ломникова. Разная психология. Тут надо иначе. О, умница, Наташа!".)

— Всё правильно, ты хуже всех в классе, Гриша, — Наташа Чижикова, решительно сдувая со лба лёгкую пепельного цвета чёлку, вышла из-за стола и встала рядом с огромным Григорием. Все улыбнулись, так разительно контрастны были эти двое.("Экий дядя. Роскошный рост, широченные плечи, а глаза маленькие, пустые. И какой же он неприятно белобрысый.")

Женя Демчук, не удержавшись, заметил:

— Столько бы тебе ума, сколько роста имеешь.

Ломников рванулся:

— Идите вы все…

Лиза неторопливо вздохнула, перекинула на спину свою пушистую косу, прикрикнула:

— Хватит! Может, ещё сквернословить начнёшь? Выбирай: или учиться начнёшь, или мы тебя накажем!

— Ха, куда вам! Руки коротки!

— Не волнуёся, найдём меры. В военкомат направим делегацию, попросим, чтобы обратили внимание на допризывника Ломникова.

Видимо, этот вариант Гришу не устраивал.

— Учу ведь, чего вам ещё надо? — буркнул он, косясь на Елену Владимировну, демонстративно уткнувшуюся в тетради пятиклассников.

— Это не учёба. Без двоек нужно заниматься. Давай конкретно о каждом предмете поговорим. — Лиза вздохнула. — В чём тебе нужна помощь?

— Ну, в биологии…

Наташа повернулась к Грише лицом, взметнула пушистые ресницы.

— Я помогу, хочешь?

— Кто не хочет…

Все опять улыбнулись. Девочка была необыкновенно хороша собой. Правильные черты лица, чуть вздёрнутый носик, густые пепельные волосы, брови шнурочком над тёмными выразительными глазами и стройная фмгура так и притягивали глаза ребят, а после школьных вечеров обнаруживалось столько провожатых, что Наташа убегала от них через чёрный ход.

— Значит о биологии договорились. Всё? — Лизонька, сдвинув брови, сердито смотрела на одноклассника. Ей было жаль чужого времени, затраченного на лентяя.

— Физику не знаю.

Чижикова взглянула на отошедшего к окну Женю.

— Если я запутаюсь, ты позанимаешься с нами?

— А Вовик что скажет?

— Перестань, при чём тут Вовик?

— Ну, если не при чём…Позанимаюсь, так и быть…Надо же оказывать помощь слабо развитым странам…

— А, нужна мне ваша помощь! — Ломников рванулся к двери. — Нарочно позвали, чтобы посмеяться! Обойдусь! Посмотрим, кто первый заплачет! — с грохотом отодвинув стул, парень рванулся к выходу. На него страшно было смотреть: руки в кулаках, глаза злые, кривой усмешкой перечёркнут рот. Елена Владимировна резко шагнула вперёд, жестом остановив Лизоньку, вплотную подошла к Григорию, властно м холодно посмотрела в глаза.

— Стой! Ты думал, с тобой нянчиться будут?

— Я…

— Молчи! И слушай, Помощь — не пощёчина. А ты заслужил и то, и другое. Даже более. Выйди и всё взвесь. Уходить я не разрешаю! А мы посоветуемся, как помочь тебе и остальным. Не забыл, наверное, у тебя ещё и два выговора в личном деле. Это всё идёт в характеристику.

— Не нужно мне…

— Замочи, ребёнок! Тебе никто ничего дарить не собирается. Иди и думай. Позову через пятнадцать минут, — Елена Владимировна открыла дверь в коридор. Гриша, не глядя на ребят, медленно вышел. Все облегчённо вздохнули. ("А ведь та же Лизонька быстрей всех сориентировалась. Чуткая девочка. Потом бы до Ломникова не дотянуться.")

— Не нужно так прямолинейно, мальчики, — заговорила после долгой паузы Наташа, привычно сдувая со лба лёгкую чёлку, — нельзя всех на один манер, по собственной мерке, переделывать. Давыайте говорить с ним по-хорошему. Человек же. Можно, я начну?

Невысокий, плечистый Женя Демчук, в смущении поправив галстук на идеально отутюженной белой рубашке, предложил:

— Пусть комсорг Ломникову условие поставит: не исправит отметки — бюро о нём в газету напишет. В городскую, комсомольскую!