Ее Вечное Синее Небо

– Да? Может быть. – Сабина была удивлена, узнав, что не ее одну на днях постигло глубочайшее разочарование в личной жизни, и расстроилась из-за того, что, занятая собственными бедами, не только не проявила участия к ситуации Джереми, но попросту ничего не заметила.

К счастью, мир не без добрых людей и нашлись те, кто сумел поддержать его в трудную минуту. Хотя хорошо ли это – быть объектом всеобщего сострадания и сочувствия? Она вдруг отчетливо осознала, что не желает быть жертвой, которую все жалеют. И особенно не хочет, чтобы ее жалела их алма-атинская тусовка – все те предатели, которые еще недавно были близкими ей людьми. Она так и видела перед собой их притворно опечаленные лица в тот момент, когда они обсуждают ее историю, не признаваясь даже самим себе, что имеют к ней хоть какое-то, пусть и косвенное, отношение. Но что же ей делать? Как заткнуть им всем рты, причем всем сразу? Не объяснять же каждому в отдельности, что с ней все хорошо, что она чудесно обходится и без Армана и даже не думает по этому поводу переживать.

«Надо устроить что-нибудь такое, что заставило бы их всех замолчать! Чтобы у них и мысли не возникло сочувствовать мне, бедняжке! Чтобы они увидели и поняли, как они все мне безразличны! Только как это сделать? Где и как собрать их в одном месте, чтобы разом им это доказать? В ближайшее время вся тусовка будет вместе, наверное, только на свадьбе Армана… минуточку… а ведь это мысль! Если бы я могла прийти туда и… Ну, скажем, поздравить жениха – мол, ничего страшного не случилось, ну не срослось, с кем не бывает! Не очень-то и хотелось! А на самом деле у меня все классно, лучше и быть не может. Смотрите и завидуйте!.. А что, было бы супер!» Сабине так понравилась эта идея, что она с воодушевлением начала развивать ее дальше. Вот она идет, обалденно красивая, в шикарном платье, на каблуках, волосы развеваются… Все кругом в шоке от ее красоты и вообще от происходящего, а она, вся такая ослепительно прекрасная, подходит к Арману, дарит ему букет и самую обворожительную из своих улыбок и говорит, чтобы он за нее не беспокоился, ведь у нее все отлично. Арман клянет себя за то, что ее потерял, и, обливаясь слезами, на коленях умоляет простить его, но она непреклонна. Его невеста бьется в истерике, а Сабина, оставляя после себя шлейф восторженных взглядов и шепота, удаляется, исполненная достоинства, несломленная и непобежденная.

Это был бы идеальный финал! И как она сразу до него не додумалась? Правда, при всем великолепии плана у него было сразу два потенциально слабых места. Во-первых, у нее не было шикарного платья и туфель, но этот вопрос еще как-то можно было решить. Во-вторых, свадьба была через неделю в Алма-Ате, а она плотно застряла здесь, в Лондоне, и это уже было проблемой посерьезнее. Сабина знала, что Кэтлин ее сейчас не отпустит ни под каким предлогом, поэтому можно было не напрягаться, сочиняя сентиментальный рассказ про болезнь любимой бабушки или столетний юбилей обожаемого прадедушки. Ни один из этих аргументов не стал бы для мисс О’Коннелл достаточным основанием для того, чтобы дать Сабине отпуск даже на несколько дней. Но стоило хотя бы попытаться!

В этот момент на пуфик возле Сабины плюхнулся Тони, и она поняла, что ей необходимо с кем-то посоветоваться. К счастью, Джейн, устав с ней возиться, самозабвенно танцевала в объятиях незнакомого блондина, и у Сабины была возможность поговорить с человеком, на которого действительно можно было положиться. Плеснув в свой бокал очередную порцию мартини для храбрости, она обратилась к Тони с вопросом:

– Тони, ты мне друг?

– Ты еще сомневаешься? – Его взгляд тоже был расфокусирован, но, пока Тони держался на ногах, он, как истинный джентльмен, был к услугам своей прекрасной дамы.

– Нужен твой совет.

– Все что угодно.

– Только совет. Ты, конечно, знаешь, что у меня неприятности.

– Конечно. Поссорилась со своим Арманом? – его голос звучал язвительно.

– Поссорилась – это мягко сказано.

– Вот как? – в его глазах загорелся интерес.

– Мы расстались.

– Прости, но не могу сказать, что огорчен.

– Тони! Ты же мой друг!

– Ах да! Я очень огорчен, – он улыбался, сидя на низком пуфике и глядя на нее снизу вверх полными любви и преданности глазами.

– Так-то лучше!

– И чем я могу тебе помочь?

– Хочу услышать твое мужское мнение.

– Я готов.

– В общем, дело вот в чем…

Полчаса задушевных разговоров и несколько бокалов мартини и виски спустя стало очевидно, что Тони ее идея не кажется замечательной:

– Во-первых… и-ик… это глупо.

– Тони, ты не понимаешь… я должна там быть, должна туда поехать. Мне надо им всем доказать…

– Что ты хочешь им доказать?

– Что мне на всех на них… и-ик… наплевать.

– То есть ты… сбежишь с работы, полетишь в Алм… Алма… Ату, поедешь на эту свадьбу… только для того, чтобы показать, что тебе на них наплевать? Нелогично.

– Возможно! Но я так решила, и не вздумай меня отговаривать!

– Ты хотела знать мое мнение.

– А теперь не хочу. В следующую субботу… и-ик… я как штык должна быть на «Медео»!

– Что такое «Медео»?