Ее величество-Тайга. РЫСЬ КУЗЯ

— Что нормы? Их в один день не изменишь. А вот со мною совсем смешно получается. Принят радистом в отряд. А меня заставляют и ящики с аммонитом носить. Разгружать сани, тракторные тележки. А доплачивать мне за эту работу никто не соглашается. А я что, обязан? Задарма нынче чирей на заднице не вскочит. Отказался несколько раз — скандал мне гаврики закатили! А Терехин так и сказал: «Интеллигентов на профиле не держим». А я что, я не отказываюсь. Но пусть платят. От даровой работы кони дохнут, — возмущался радист.

— Так. Понятно. Слушай, Терехина, если используете человека на работах, не связанных с его обязанностями, ставьте его дополнительные часы в табеле. А прогрессивку и премию в связи с этим и на него распределяйте. Согласно отработанному. И чтоб я подобных жалоб больше не слышал от людей. Под контролем буду держать! Кстати, хорошо, что сказал. Проверю, как в других отрядах с этим дело обстоит, — пообещал Ашот.

— Мы все тут не паиньки. И далеко не всегда приходится делать лишь то, что положено. Ни я, ни Олег не обязаны таскать аммонит на шурфы, быть за грузчиков. Однако делаем и молчим. Двое рабочих не могут с этим управиться сами. Мы все заинтересованы в проведении взрывов. Что ж, и нам доплачивать, и Шамшале — трактористу?

— И вам, и ему! Ты это и сама знаешь. Экономия на людях в этом случае дурно пахнет. А все потому, что именно на ней кто-то моральный багаж себе создает. Да только знай — средства не те! От вас не героизма требуют, не жертв, они никому не нужны. А работы! С полной отдачей, но не за счет недоплат, — оборвал Ашот начальника отряда.

— Вот и я так говорил. А ведь прав был! — повернулся Олег к Нине.

— На копейках экономим, что и говорить. Пойдешь на базе продукты для отряда получать, так всю шею пропилят. Это не бери, это не надо! А кладовщик тоже хорош, яичный порошок не дает, пока компотов не возьмешь. А люди ругаются — компоты эти дорогие. Да и зачем они нам, консервированные, когда в тайге полно ягод. Самим бесплатно набрать можно. Вот и вертись меж двух огней. Не возьми я компотов — кладовщик вопит. Не отпускает того, что нам нужно. Возьми — свои вместе с компотом проглотить норовят, — жаловалась повариха.

— Так те компоты не копейки стоят. Раскинут на каждого за харчи, вот тебе и выкладывай — по три червонца за удовольствие черешню или вишню попробовать. А на кой хрен они мне сдались? Жил я без них. Зачем теперь? Мне, как и всем, деньги с неба не сыплются. За эти три червонца так вкалывать приходится, что пена клочьями летит. Зачем на склад барахло привозят? Нас спросили — нужны ли компоты или эти еще, сухофрукты? Тоже мешками навязывают. Заботу проявляют. Просим рис — дают манку. А кто ее жрать будет? От нее не только не наработаешь — срать нечем станет! — кричал Олег. — А мой желудок — не мусоропровод!

— Зато Терехину попробуй заикнись! Тут же высмеивает. Мол, а что, я за вас все это жрать обязан? — поддержал радист.

— А по мне, так что сварят, за то и спасибо скажу. На всякий вкус не угодишь. Кому манка, а кому — макароны. Я их, к примеру, терпеть не могу, — подал голос рабочий.

В будке грохнул такой смех, что мужик враз сник. Голову в плечи вобрал.

— А что тут смешного? — не понял Ашот.

— Расскажи ты, Нин!

— Да ну вас, — отмахнулась она.

Мужик спешно за дверь шмыгнул. Повариха отвернулась. Рот кулаком затыкала: пыталась смех удержать.

— Да недавно у нас это случилось. Повариха приболела. Ну, мы ее на базу отправили. А сами решили по очереди готовить. Чтоб не обидно было всем. Ну, пришел и его черед. Мы ушли шурфы заряжать. А этот тип решил нас макаронами угостить. Сам же понятия не имел, как их готовить. Тут же, как на грех — кок от сейсмиков пожаловал. Бывший флотский. Старый мухомор. Ну и посоветовал Кольке продувать каждую макаронину. От муки. Чтоб не слипались. Тот и поверил. Поставил мешок перед собой и дует. А кок к нам, мол, гляньте, чем ваш Колька занят, покуда вы вкалываете. Ну, мы решили посмотреть. А кок опередил нас. Подошел к Кольке и говорит: медленно, мол, дело движется. Надо ускорить. Колька вылупился на него. Спрашивает: «А как?» Тот ему и говорит: мол, не только ртом работать надо. Продувать — так продувать. Снимай штаны и трудись с двух концов. Только тут наш дурак допер, что его купили. Кинулся он на кока. Не успей мы вовремя — сварил бы его вместе с теми макаронами. Едва отняли…

— Ну, шутка — шуткой, а кладовщиком придется заняться. Выясню на базе, в чем дело, — посерьезнел Ашот.

— Эх, если бы удалось его прижать! Здорово бы было! Да и не одни мы из-за него мучаемся. Весь профиль, — вздохнул радист.

— Ну, это не проблема. Давно надо бы сказать, — глянул Ашот на Нину. Та голову опустила.

— Что ж, ребята, где вы мне место нынче отведете? — спросил старик Василий.

— А ты, дед, давай сюда. Наверх. Тут теплее. Места хватит всем. Отдохнешь по-человечески.

Пусть на язык злые мы, ты не на это смотри. Полезай, — подсадил старика Олег.