Ее зовут Тень

Тьма, которая сидела на валяющемся на земле седле, развернула крылья и зашипела. Она чувствовала, как я обозлена и обижена, и не могла придумать ничего другого, кроме угроз злосчастному Торину. Я поторопилась ответить вонато чередой успокаивающих ассоциаций, опасаясь, что она сейчас полезет мстить за нанесенное хозяйке оскорбление. Вот номер будет — графа Лорранского в лесу загрыз демон храны, которая подрядилась его до Меритауна везти!

Злая и мрачная, я от нечего делать полезла инспектировать варево, старательно приготовляемое близнецами в четыре руки. У меня уже был печальный опыт поедания мужской стряпни, и повторять его не хотелось совершенно, потому к котелку над огнем я приближалась с немалой долей опаски. Но Правый и Левый, кажется ничуть не обиженные моим вмешательством в их кулинарную деятельность, сработали великолепно. Во всяком случае, варево (не то жидкая каша, не то густой суп из перловой крупы и сушеных грибов) пахло вкусно, видом не отпугивало, было не пересолено и не переперчено и казалось вполне съедобным. Сняв пробу и похвалив близнецов (они откровенно просияли), я, не зная, чем заняться, уселась с Тьмой на коленях под развесистым вековым дубом. Вонато, чувствуя мое дурное настроение, просительно заглядывала в глаза и забрасывала вопрошающими импульсами, требуя назвать обидчика. Я отмахивалась и отшучивалась, до тех пор ока мне на плечо не легла тяжелая теплая ладонь.

— Ну что еще?

— Не нервничай, Тень, это всего лишь я, — улыбнулся Каррэн, усаживаясь рядом. — И я знаю, что ты к Торину не целоваться лезла.

— Да какое мне дело до того, что ты думаешь? — небрежно передернула я плечами. Хотя, чего скрывать, мне было приятно.

— Ну смотри, наша гордая и независимая храна, — хмыкнул альм, вставая. На секунду мне захотелось поймать его за руку и удержать, но я подавила в себе этот недостойный порыв и отвернулась. Будет меня тут еще всякий нечеловек утешать!

К ужину Торин очухался настолько, что смог самостоятельно сидеть, держать тарелку и сам запихивать еду в рот. Ну вот и отлично, а то я под угрозой смертной казни не стала бы позориться еще раз и кормить хилого аристократа с ложечки.

— Торин, по-моему, тебе надо поблагодарить Тень, — неожиданно обратился к графенышу Батя, скребя ложкой по стенкам тарелки и выбирая последние крошки.

— За что? — вскинулся графенок, едва не роняя свою тарелку. Вот уж кто ел как свин — так это Торин. Охотно верю, что, возможно, он и не привык вкушать ужин в таких походно-полевых условиях, а всегда принимал пищу за столом, с крахмальной салфеткой вокруг шеи и дюжиной ложек-вилок около серебряной тарелки, но уж чавканье-то и вздохи мог бы и попридержать!

— Между прочим, храна сама едва на ногах держится — столько энергии тебе отдала, — спокойно заметил Папаша, поглядывая то на графеныша, то на меня. Я восприняла этот взгляд как приглашение высказаться и небрежно пожала плечами:

— Не стоит тревожить милорда Торина моими маленькими проблемами. Пусть он лучше к себе прислушается — все ли с ним в порядке. Ведь это ненормальная реакция на путешествие, даже если он и не привык к такой долгой скачке.

— Тень права, — кивнул не то Правый, не то Левый. — Расскажите-ка нам, милорд, что произошло. Ваш уважаемый родитель обрисовал все лишь в общих чертах.

Та-а-ак! Похоже, от меня скрывают не только кошель с кристаллами, но и какую-то информацию! И как прикажете работать в таких условиях?

Я порывисто вскочила на ноги. Тьма, не ожидавшая от хозяйки такой прыти, отчаянно заскребла коготками по тонкой ткани рубашки, но все-таки не удержалась на моем плече и с негодующим клекотом слетела на землю, развернув крылья и хлеща хвостом. Я, не обращая внимания на возмущение демона, одним скачком преодолела разделяющее нас с Торином расстояние и мертвой хваткой вцепилась в воротник его рубашки. У графенка глаза полезли на лоб. А хороший бы из него актер получился! Хотя, возможно, он и не изображает удушье, а я просто перестаралась и едва впрямь не удавила клиента его собственным воротником.

— Значит, так, Торин, — злобно прошипела я ему в лицо, слегка ослабив хватку, — или ты сейчас же рассказываешь мне все, что знаешь об этих проклятых кристаллах и демонстрируешь мне кошель, или я немедленно разворачиваюсь и уезжаю в Каленару. За возвращением задатка можешь прислать кого-нибудь из слуг, мне чужого не надо, все до последнего медяка отдам.