Ее звали Ева

– Бад-Нендорф? – Эвелин улыбнулась. Уж ее чарующая улыбка наверняка отложилась у него в памяти, а вот обстоятельства ее увольнения из центра лучше бы он не вспомнил. – Да, это было ужасно давно, но я прекрасно помню то время. Вы руководили операцией, а я вела протоколы допросов.

Он снова как-то странно дернул подбородком и кашлянул:

– Ну да, было дело, мисс…

– Миссис Тейлор-Кларк. Эвелин, – она протянула руку, заставляя его обменяться с ней рукопожатием.

– Конечно. Вот теперь, кажется, помню.

– Я как раз собиралась выпить кофе. Не составите мне компанию? Может быть, у вас есть новости о наших коллегах? Я бы с удовольствием послушала.

Он взглянул на часы:

– Ну разве что чашечку.

В ресторане, размещавшемся в сводчатой крипте, народу почти не было: публика вернулась на концерт. Эвелин направилась к столику в углу и, сев, произнесла:

– Мне всегда хотелось узнать, долго ли просуществовал центр? Я покинула его зимой 1945-го.

– Так мы тогда только открылись, – отвечал он, вскинув брови. – Объем работы был просто неимоверный.

– Знаю, – покачала головой Эвелин, соглашаясь с ним. – В то время царил хаос. Люди просто не понимали, сколь важна эта работа. Одна война окончилась, и мы отчаянно пытались не допустить развязывания новой.

– Совершенно верно. Нужно было закрепить победу.

– Так вы там еще долго пробыли?

– Центр ликвидировали летом 1947-го. После возникли кое-какие неурядицы, но знающие люди понимали, что работа, связанная с вопросами безопасности, – нелегкий и зачастую грязный труд и требует продолжения.

Почти не раскрывая рта, он чуть раздвинул губы в холодной улыбке.

– И тогда вы вернулись в Лондон?

– Ненадолго. Я – полиглот, и мне приходилось ездить туда, где возникала потребность в моих услугах.

Эвелин тоже улыбнулась, но ее улыбка была теплой и искренней: «Я тоже оказалась там благодаря знанию языков. Главным образом немецкого. Я не полиглот».

Стивен снова дернул подбородком:

– Я владею урду, арабским и европейскими языками.

– О да! Вам цены нет.

– Можно и так сказать, – наконец-то лицо его сморщилось в некое подобие нормальной улыбки. Он допил кофе и встал: – Что ж, миссис Тейлор-Кларк, было очень приятно. Теперь, когда я на пенсии, мне нечасто случается встречать бывших коллег.

Она пожала ему руку, отметив, что край манжеты на его рубашке махрится. Несущественный, но верный признак обнищания, несмотря на элегантный костюм и накрахмаленный отглаженный носовой платок, торчавший из нагрудного кармана.

– Я тоже очень рада, – ответила она. – Но, может быть, скоро мы снова встретимся здесь. Например, в следующий раз мы могли бы пообедать вместе перед концертом?

– С удовольствием, – он похлопал себя по карману пальто и затем достал из пиджака визитку. – Со мной можно связаться вот по этому телефону. Я планирую быть здесь семнадцатого, хочу послушать Баха.

– Я тоже постараюсь прийти, – пообещала Эвелин.

Робинсон по-военному развернулся на каблуках и почти отсалютовал ей.

После его ухода она выждала пару минут, затем надела плащ, меняя внешность, и последовала за ним. Она с удовольствием еще час послушала бы музыку, но это куда важнее. Он шел быстро, но она не отставала, останавливаясь на перекрестках, задерживаясь на переходах, наблюдая за его отражением в витринах и окнах, прячась в толпе. Эвелин умела следить незаметно – недаром в разведшколе она слыла лучшей в этой дисциплине.

Он явно не заподозрил, что за ним хвост. Ни разу не зашел в магазин, не нырнул в метро, не заглянул в книжную лавку, не обернулся через плечо и ничем иным не выдал, что заметил слежку. Наконец он дошел до многоквартирного дома, который фасадом выходил на сквер, и исчез в дверях. Эвелин глянула на визитку, что он ей дал. Адрес совпал. По-видимому, он действительно проживал здесь. Успокоенная, она позволила себе роскошь взять такси до вокзала Ватерлоо. Если ей не удастся выманить его из Лондона, по крайней мере она теперь знает, где он обитает.

Глава 29 Эвелин

21 марта 1985 г.

Не торопись, не спеши, никуда он не денется

После встречи со Стивеном Робинсоном Эвелин просмотрела программу предстоящих концертов в Сент-Джонсе – хотела убедиться, что сможет выбраться в церковь, когда там будут исполнять произведения Баха, которые он планировал послушать. До этого концерта оставался еще целый месяц – масса времени на подготовку.