Эфемерида звёздного света

— Мне очень жаль, — тихо произнесла Василиса и погладила Рому по плечу.

— Но это ещё полбеды, — продолжил парень. — Моя мама умерла при родах.

Девушка не сводила взгляд с Ромы.

— И бабушка по отцовской линии умерла ещё до моего рождения. Я их даже не знал. И выходит так, что, наверное, это — рок какой-то, — сказал Рома.

Он всё это время смотрел на уток, плавающих в пруду. Скорее всего, это была неудачная идея — позвать девушку в такое прекрасное место и говорить о таких печальных событиях. Всё в зелени, всё цветёт и благоухает, кругом счастье, жизнь, и тут он со своими рассказами о судьбе и смерти. Посидеть в «Балдерсе» за бутылочкой колы было бы куда уместнее, но раз уж они здесь, надо было идти до конца. Рома решил закончить свою речь словами, которые, как он думал, дадутся ему сложнее всего. Так и вышло, ведь его спутницей была прелестная девушка.

— Поэтому мы не можем быть вместе, Василиса. Я не могу подвергать тебя опасности. Я не могу. Я… просто не могу, — Рома сказал это с таким искренним чувством, что девушка чуть не расплакалась.

— Нам лучше вообще не сближаться. Прости, что говорю это…

— Рома, ты… — хрипло начала Василиса.

— Нет! Я не могу, я очень хочу, но не могу, — отрезал Рома и стал с повышено пристальным вниманием изучать детали кованого мостика над ручейком.

Василиса подумала: «План с компроматом отпадает, он так беспокоится обо мне. Это так мило!»

Остаток времени они молча гуляли по парку, а потом вернулись в Королёв.

Тем временем другие курсанты второго взвода, устроившись посреди поляны на пледах, наслаждались пикником. Правда, кое-кто из присутствующих был бы не против провести время немножко иначе.

— Я взял тебе грушу, — сказал Вектор, протягивая Наташе зелёную в пупырышках фруктовину, — потому что её форма напоминает мне тебя, Наташа.

— Ха-ха, как смешно! — Наташа презрительно сощурилась на такое бесстыдство и выхватила грушу.

Но от Вектора не укрылся и игривый взгляд девушки, брошенный украдкой и предназначавшийся только ему.

— Нет, но всё же я не понимаю! — заявил Тамар. — Как столько ребят из одной школы, практически из одного класса, поступили в одну Академию, на один и тот же факультет!

Вектор решил внести ясность:

— Ну, я лично мечтал стать врачом или хирургом-патологоанатомом.

— Ну и стал бы, кто тебе мешал? — улыбнулась Наташа.

— Ага! Чтобы Незадачин тебя тут совсем захомутал? Не дождётесь.

— Никакой Незадачин мне не нужен.

— Вектор, а помнишь, как мы ту жабу расчленили? — задорно спросила Зоя.

— Ты тоже хотела стать патологоанатомом? — удивился Тамар.

— Нет. Это была детская мечта Вектора. А моя мечта была стать военным. Я сто раз пересмотрела сериал «Бесконечная отвага»!

— Не шутишь ли? — улыбаясь, спросил Тамар.

— Нет, — ответила Зоя и полезла в сумку за звонящим телефоном.

Тамар взглянул на Вектора и Наташу.

— В общем, это Наташа захотела стать разведчицей, а я решил её не отпускать…

— О боже, а что случилось? — Зоя испуганно говорила по мобильному.

Ребята умолкли и поглядели на подругу. Зоя поднялась с пледа.

— А сейчас с ней всё в порядке? — трубка дрожала в руках у девушки.

Ребята встали и приблизились к ней.

— Где? Четвёртая сочинская больница? Шестая палата? Всё, спасибо! А, алло? Скажите, а её можно навестить? Спасибо.

— Что такое, Зоя? — спросил Вектор, как только девушка положила трубку.

— Мама в больнице. У неё был тяжёлый приступ панической атаки. Я должна попасть в четвёртую больницу.

— Конечно, мы с тобой! — поддержал Тамар.

И они вместе быстро направились к выходу из парка. А затем на личном челноке Вектора устремились к кораблю-больнице. Слава гнал как сумасшедший. Его всё время подгоняли парни. Никто из них и подумать не мог, что этот день закончится в больнице.

Припадок Ирмы Иноземцевой

Она не помнила, как заснула. Но ведь и никто такого не помнит. Однако она была уверена, что это сон, крайне реалистичный и красочный, но всё же сон. Сон о её будущем. Об отдалённом моменте из её будущего, не сулившего ничего доброго.

А не сулило оно ничего доброго потому, что действие, в котором она принимала участие, было зловещим. Она находилась в воздушном шлюзе и ожидала приговора. Из забранного решёткой коммуникатора прозвучал жёсткий неумолимый голос:

— Ирма Иноземцева, вы злоумышляли против Объединённого Флота Земли. Как генеральный директор телекомпании вы намеренно распространяли заведомо ложную враждебную информацию, чтобы спровоцировать хаос и панику среди населения Флота. Вы — пособница Эстерау и приговариваетесь к смерти через сожжение заживо. А ваши обугленные останки будут утилизированы через шлюз в открытый космос.

Задрожав всем телом, Ирма перевела взгляд от коммуникатора к соплу огнемёта, как две капли воды похожему на сопло реактивного двигателя космического корабля. И в тот же миг, когда, похолодев, она ожидала струю ревущего огня, сдирающую кожу заживо, картина перед глазами сменилась.

Она оказалась в своей каюте за личным рабочим столом. Но она не помнила, как проснулась. Странно… Такое обычно люди помнят. В её руках было письмо. Бумажное.