Эффект бабочки

— Сейчас! — Выкрикиваю я и провожу приём, много раз отработанный на тренировках. Скользнув левой рукой, фиксирую кисть грабителя, правой же нажимаю ему на палец, лежащий на курке.

Гремит выстрел и на животе и громилы расплывается кровавое пятно.

— Брат, — неверяще говорит он, падая на колени. Но я не жду ответного хода и довожу приём до логического завершения. Навалившись на руку и одновременно выворачивая её, слышу отчётливый хруст и вскрик противника.

Приём провёл отвратительно, бездарно… хуже меня на татами работают только новички, которым только-только показали интересную связку. Но эффект неожиданности сработал, боец сучит ногами, а владелец револьвера подвывает, выпустив оружие и боясь пошевелиться.

Не выпуская сломанную руку противника и продолжая выкручивать её, хватаю револьвер и приставляю с боку зафиксированного негра. Выстрел звучит глухо и противник тут же затихает, коротко дёрнувшись всем телом.

Вскочив, направляю револьвер на бойца… мимо! Револьвер пляшет в дёргающихся руках. Второй выстрел! Труп.

Подбираю запонки и пиджак, возвращаю галстук на место и сажусь прямо на землю, ноги не держат. Ожидания самые скверные, и когда услышал свистки полиции, почувствовал даже некоторое облегчение…

Девятнадцатая глава

Сонный, отчаянно не выспавшийся сержант широко зевал, показывая желтоватые зубы и обдавая меня несвежим дыханием. Длинное, англосаксонское лицо кривилось в забавных гримасах.

— Четвёртый день без сна, поверишь ли, — доверительно сказал он, протирая глаза кулаками. Невольно обратил внимание на расплющенные костяшки полицейского.

— Боксёр?

— А? Да… сам занимаешься?

— Дзюдо занимался раньше, боксом недолго, тренера подходящего не нашлось в наших дебрях.

— В Нью-Йорке с этим попроще, — кивнул сержант, встав из-за стола к маленькой плитке, — Кофе сделать?

— Благодарю, не откажусь.

Ожидая неприятностей от убийства, пусть даже и при стопроцентной самообороне, такому вот дружескому отношению приятно поражён. Мелькает на мгновение мыслишка, что не будь убитые рецидивистами и тем паче — чёрными рецидивистами, дружелюбный немолодой сержант ломал бы мне сейчас рёбра ногами. Не исключено — так же сонно зевая и жалуясь напарнику на бессонные ночи.

А тут всё всем ясно — чёрные напали на белого и получили по заслугам. По некоторым оговоркам понятно, что дружелюбный сержант с коллегами те ещё расисты.

— Сейчас кофе попьём, да расскажешь детали. Покажешь заодно, какими приёмами уработал громил. Горилла Лэнс боксёром неплохим считался раньше, да и габариты у него как у шкафа. Парням интересно до жути, как это ты так ухитрился.

— Тренер был из отставных вояк, — откинувшись на спинку обшарпанного деревянного стула, выдаю полуправду, — тех, что всю жизнь по задворкам мира мотаются. В юности боксом и борьбой занимался, а потом нахватался всякой азиатчины. Всё мечтал свою школу открыть, да малярия, будь она неладна… Я у него всего полгода позанимался, и то… Правда, не с ноля.

Выпив кофе, заполнили документы и прошли в спортзал. Сержант с десятком любопытствующих коллег сгрудились в тесном помещении. Бедненько… я бы даже сказал, более чем.

В углу верёвками огорожен импровизированный ринг, причём видно, что верёвки эти убираются на раз и под ними обычный дощатый пол. Стандартный набор турников и шведских стенок, небогатый набор гирь и штанг — почему-то неразборных, образца девятнадцатого века, с круглыми шарами вместо привычных блинов. В углу несколько матов.

Скинув изрядно помятый после ночёвки за решёткой пиджак и несвежую рубаху, начинаю разминку. Полицейские глядят с любопытством, но присоединяться не спешат. Только сержант Ридджуэй сделал несколько вялых махов руками.

— Лучше разминка без тренировки, чем тренировка без разминки, — выдаю сентенцию заскучавшим копам, которые явно не поняли прописную истину. Тянуть резину не стал и через пару минут начал демонстрировать приёмы, с помощью которых убил гангстеров. Разумеется, показывал я и как должно, а не как было на самом деле…

— Интересно, — констатировал Риджуэй, — а если бы они такими болванами не были?

— Тогда так, — показываю разные варианты обезоруживания, — но всё это… сами понимаете, парни — от лютой безнадёги. Тренированный человек имеет шансы против алкаша с пистолетом, но не профессионального боевика.

— Хоть что-то, — хмыкнул капрал Ларсен, богатырь удивительных габаритов, не уступающий покойному Горилле. Разве что физиономия куда более благообразная, — или ты думаешь, что гангстеры все такие уж крутые мужики? Жёсткие, то да, и стреляют без особых раздумий. А что касается мастерства, так оно у одного на дюжину разве что.

— Вам видней, парни, — поднимаю примирительно руку, — вы с ними воюете.

— А ну-ка, — Ларсен снял обувь и вышел на маты, расставив руки. По местным меркам — здоровило невероятное, рост за мест девяносто и вес чуть за сотню. Но по местным меркам и я чуть ли не великан. Метр восемьдесят и выше у предков наблюдается не часто.

Поднырнув под руку, бросаю скандинава через плечо, после чего демонстрирую добивающий удар.