Эффект бабочки

— Настя-Настя… Где ж ты такая взялась? — остановившись на спортивном канале, он попытался сосредоточиться на трансляции древнего хоккейного матча.

Но мыслями то и дело возвращался к моменту, когда в дверь позвонили. Черт, как все же было бы хорошо, если на пороге стояла она. Это было так нереально, но так желанно.

Хотя почему нереально? Просто не сразу. Но скоро. Иначе и быть не может — он-то точно долго не выдержит, да и она вряд ли… Тянет ведь. Жестоко тянет. Обоюдно.

— Правда, Настя?

— Это, правда, была хорошая передача… — ну хоть кто-то с ним согласен. Отложив пульт, Глеб забросил ноги на журнальный столик, сложил руки на груди, вновь пытаясь вникнуть в происходящее на экране.

Глава 11

— Красиво, правда? — двое стояли у большого полотна, держась за руки. Мужчина периодически совершал попытки перехватить спутницу за талию, притянуть ближе, но она то и дело снимала его руку, вновь переплетая их пальцы.

— Оригинально, — кивнув, Настя потянула Глеба к следующему экспонату.

На фотографии был изображен уродливый помидор. Точнее подписан он был как «уродливый помидор», а по факту, Насте уродливым он не казался. Даже милым — необычным, не таким, как привыкли. Ну и что, что не идеально круглый? Ну и что, что изогнулся, скрючился, неужели в этом уродство? А вдруг он в миллион раз вкуснее, чем те, которые блестят боками и гордятся идеальностью своей гладкой поверхности?

— Да уж… — Имагин, видимо, думал о чем-то другом, склонил голову, сканируя взглядом уродца, потом в другую сторону, потом прямо… — Ну цвета красивые.

Подняв взгляд на мужчину, Настя сощурилась.

— Глеб, а напомни мне, пожалуйста, зачем мы сюда пришли?

— Мы гуляем, Настя.

— Ясно, — гуляем, значит гуляем. Пожав плечами, девушка потянула мужчину дальше.

На этот раз, как и в случае с первым свиданием, сценарий встречи планировал Имагин. Ей сказали во сколько быть готовой, что форма одежды свободная, а будут они… гулять. Вот и получилась прогулка по Экспоцентру.

Сборная выставка молодых/перспективных фотохудожников, большая часть из которых показалась Насте крайне артхаузными. Нет, они с Глебом иногда попадали на достаточно интересные подборки. Например, серию фотографий детских кукол — немного жутковатые, но достаточно интересные картины. Были серии, в которых нужно было уловить смысл, были такие, на которые просто любопытно посмотреть, но совсем немного тех, которые хотелось бы перепечатать себе на фотообои, а потом часами напролет любоваться, лежа на комфортном диване.

Пройдя очередную перегородку, Настя с Глебом оказались в нише уже другого фотохудожника.

Молодые люди остановились у первой картины — сидящий на рыбацком стуле мужчина. Фотография будто звенит тишиной. Тишиной, спокойствием, предчувствием. Такое впечатление, что «модель» не подозревает о том, что за ним следят. Он смотрит перед собой остекленевшим взглядом, думая о своем, и в то же время готовый в любой момент дернуть спиннинг, чтобы достать рыбу.

Бросив быстрый взгляд на Глеба, Настя поняла, что он пока уходить не готов — изучает, а значит она может окинуть остальные объекты, чтоб выбрать, к какому подойти следующему. Окинула, нашла…

— Смотри, вот эта красивая… — огибая сразу несколько фотографий, Настя направилась прямиком к заинтересовавшей ее вещи.

На полотне изображена гладь воды и стремящаяся к ней снежинка. Красивая в своей геометрической правильности, нежная, но, в то же время, остроконечная, а вода спокойная, ни тебе блика, даже намека на волны, и ты невольно ждешь, что будет, когда снежинка коснется поверхности — пойдут круги или бедняга просто растворится, отдавшись во власть стихии? Вот бы еще один снимок — через секунду…

Настя опустила взгляд в уголок полотна, читая название: «Мой океан» С. Самойлова.

— Это Снежкина…

— Чья? — Настя оглянулась на Имагина, который в этот самый момент таки приобнял ее, притянул ближе, а теперь, довольный собой, разглядывал фотографию.

— Жены друга. Это уже ее экспозиция…

Вторично окинув взглядом отведенный этому фотографу сектор, Настя воспрянула духом — поразглядывать эти работы хотелось.

— А что это значит, не знаешь? — вновь склонив голову, Настя поняла, что если смотреть под таким углом, один из снежинкиных кончиков касается «океана» и противостояния не происходит, она не начинает «таять в муках», вода будто обволакивает гостью, принимая.

— Понятия не имею… — проследив взглядом за тем, что делает Настя, Имагин тоже склонил голову, правда ему это не особо помогло — красиво и красиво, а смысл… Он наверняка есть, просто не всем понятный. — Лично спросим, когда встретимся.

— А она что, здесь? — тут же напрягшись, Настя вновь оглянулась. Нет, знакомиться с друзьями Имагина она еще не готова. Ей стыдно за то, как произошло его знакомство с ее… друзьями, в лице Пети и однокурсников, а предстать перед серьезными людьми, которыми, несомненно, и являются Имагинские друзья, опозорить и себя, и его перед теми, чье мнение он ценит — нет, этого Настя сейчас хотела меньше всего.

— Нет, она была на открытии, а сегодня вряд ли.

Ася незаметно выдохнула.