Эффект Бали

Гуру поставил перед ним глиняную чашку с зеленым чаем. Виток пара поднимался к крошечной пирамиде-шатру, где сидели Глеб и Светозар. Здесь стояла одна лампа, сделанная будто из бумаги, и валялись десятки пестрых подушек, разбросанных по кругу.

– Вы забрали меня, чтобы научить медитировать?

– Я не забирал тебя. Ты сам попросил меня забрать. Это я должен спросить, с какой целью ты меня вызвал?

В Глебе начинала просыпаться его привычная бессовестность. Вдруг вид сжатой шеи Кристины больше не пугал его так отчаянно.

– Я испугался, что могу нанести вред человеку.

– А ты можешь?

– Очевидно, да. А кто не может нанести вред человеку?

Он откинулся на подушки, забавляясь тем, как быстро его отпустил страх.

– Я всего лишь вспылил. С кем не бывает. Я даже не ударил ее.

– А что было бы, если бы ударил?

– Этого бы не случилось.

– Но ты можешь легко это представить.

– И что?

– Значит, это вполне возможно. Прими это. Ты человек, который может совершить насилие.

Не такие слова он ожидал от Гуру. Он думал, что тот будет говорить о миролюбии, о прощении, раскладывать его поступки по полочкам и обвинять. Но все оказалось не так. Его принимали. То, что раньше Глеб находил в Кристине, сейчас он находил в Гуру.

Наверное, бо́льшая часть жизни сводится к такой банальности – поиску форм принятия. За это Глеб и любил тусовки. Это о принятии того поведения, которое в повседневности кажется вульгарным. На тусовках раскрывается вся твоя звериная и неприятная суть.

– Будешь воду? – отвлек его Светозар.

– Нет. Спасибо. Особенно после Ньепи.

Светозар почему-то улыбнулся.

– Мне всегда нравится наблюдать, как происходит этот фокус.

– Какой фокус?

– Фокус выбора. – Он снова улыбнулся, шире, но уже как-то добрее. Достал бутылку Evian откуда-то из подушки. – Я спрашиваю тебя: «Хочешь воды?». Ты на секунду заглядываешь в себя, куда-то внутрь, а там уже ответ. Он изначально там был. Значит ли это, что выбора нет? Ты ведь просто заглядываешь в себя, а не выбираешь. – Гуру открутил крышку от бутылки и сделал глоток. Голос его звучал непривычно весело и по-ребячески. – А если выбора нет, то и вины за него нет.

Глеб усмехнулся, просто чтобы выдать хоть какую-нибудь реакцию. Его представления о морали и совести цеплялись за возможность отшутиться, не послушать Гуру.

– Дай мне эту дебильную воду.

Светозар расхохотался. Глеб держал бутылку в руках, но пить опасался.

– Ты помнишь, что пообещал мне?

Глеб с трудом вспомнил тот разговор в Finns, крутя в руках бутылку. Теперь он казался детской истерикой, чем-то совсем несущественным. Не стоило надеяться, что Гуру не вцепится в эту возможность.

– Пройти какую-то медитацию у вас, что-то такое.

Светозар деловито кивнул и отпил чай, не сводя с него взгляда. Глеб до невозможности закатил глаза.

– Медитация под гонг. Исцеление звуком – одна из самых древних практик. Я думаю, она идеально тебе подойдет.

– Зачем?

– Затем, – Гуру коснулся пальцем точки между его бровями, – что самый интересный бар – у тебя в голове, что самые жесткие наркотики – в твоем подсознании. Ты слишком зависим от внешнего, не зная всей прелести внутреннего.

Глеб расхохотался.

– О, я прекрасно знаю все прелести своего подсознания. Потому что оно подкинуло мне влюбленность, которой нет.

Глеб поразился, как просто он произнес «влюбленность». Будто сам себе успел вынести приговор. Прежде он не использовал этого слова, не мыслил этими категориями. Его никогда не интересовала любовь, даже разговоры о том, есть она или нет, казались ему бессмысленными. Это все равно что вести ожесточенный спор о прелестях погоды.

Гуру заметил ошарашенность на его лице и лукаво улыбнулся.

– Никакой влюбленности нет. Она только у нас в голове.

– В принципе, верно, – сконфуженно согласился Глеб. Тут же стало как-то неуютно, и Гуру почувствовал это.

– Ты можешь остаться здесь, в этой палатке. Сегодня вечером привезут туристов на медитацию для гонга. Можешь присоединиться к ним. Ты все можешь, Глеб, делай, что хочешь. – И с этими словами Светозар удалился.

Глеб даже не успел рассказать ему, что придумал для его вечеринки. Ничего не успел рассказать. Он остался один. И только телефон подавал признаки жизни. Сообщение за сообщением. Мир начинал его ненавидеть.

* * *

Марго с удовольствием копалась в телефоне, глядя на свой список дел. День стал до одури продуктивным. Они выкинули гигантскую сумму на такси, добрались со слишком любезным и болтливым водителем до Куты, где забрали машину от Гуру. Сева предлагал позвонить по визитке тому парню, который вчера подвез их, но Марго хотела уничтожить все воспоминания о том вечере, просто вычеркнуть их. Поэтому с головой ушла в работу.

Вместе с Севой они разговаривали о декорациях, позвонили Леше. Леша нашел кого-то себе на разогрев и сказал, что тот станет звукарем.

– Вы мои сторис видели? Лол. Вообще. Я не знаю, как это вышло, но мы со Стивой проснулись посреди поля, в окружении коров, без рубашек. Прикиньте! Стива клевый, я его выкрал из бара-супермаркета[59] рядом с Pretty Poison.