Эффект Бали

Она снова почувствовала щемящую нежность к Кристине. И если недавно это касалось какой-то ее недалекости, то теперь она чувствовала благодарность просто за тот факт, что они похожи, что могут говорить на одном языке. Впервые Марго увидела в ком-то равного союзника, а не еще одну обузу.

– Меня поражает твоя самоотдача, – искренне сказала Кристина. – По сути, без тебя «Мяса» не было бы. Все держится на тебе. И ты спустила всю себя на компанию каких-то мальчишек, – Она усмехнулась. – В тебе столько потенциала, ты такая пробивная, но ты все равно загоняешь себя в тень.

– Я не понимаю, к чему эта лесть?

– Это не лесть. Ты ведь сама знаешь, что я права. Я не пытаюсь набиться к тебе в подружки, я хотела бы тебе помочь, но ты не принимаешь мою помощь. У тебя своя жизнь, у меня – своя, мы не должны друг другу нравиться, но и тратить время на эту глупую войну я смысла не вижу.

– Я не понимаю. Ты хочешь остаться на вилле или что?

– Ох, Марго. – Она отпила уже остывшего капучино. Сливки остались на лице, и Кристина изящно вытерла их салфеткой. – Мне плевать на вашу виллу, на вашего Гуру. Я могу уехать. Запросто могу. Но… просто знай, что если тебе нужны помощь, совет со стороны, что угодно, то я здесь. Надо было сразу это прояснить, да? – Она расхохоталась, настолько все оказалось просто. – Да-а-а. Почему мы сразу не поговорили?

– Может, потому что ты в основном снимаешь сторис?

Кристина пожала плечами. А потом произнесла фразу, с которой часто начинается женская дружба.

– Стой. Сиди так. Дай я тебя сфоткаю. 

* * *

Дело шло к обеду. Он от скуки бродил по территории Гуру, держа в руках вибрирующий телефон. Сообщения не переставали приходить. Он боялся возвращаться на виллу.

Оказалось, что ретрит-центр был куда больше, чем он предполагал. Дорожки из ровных дощечек, аккуратные сады и такие же аккуратные палатки вели все дальше и дальше, ближе к джунглям, где тоже таились намеки на цивилизацию. Если пройти вглубь, то можно упереться в бамбуковый забор, где стояла охрана. Глеб мирно прошел дальше, охранник ничего не сказал. За забором стояли такие же пирамиды, только меньше. Пара дорожек, веранда и современное белое здание. Внутри – цивилизованный ресепшен и веганское кафе. Все это напоминало вход в какой-то спа-салон. Буклеты, листовки, а вот маек с лицом Гуру не оказалось. Не такая уж и секта. Люди здесь были вполне обычные. Хватало, конечно, фриков, но большинство из них оказались обыкновенными хипстерами.

Глеб скучающе оглядел круассаны с матчей и лавандовые печенья. Он выскочил, даже не взяв денег, а Аpple Рay тут не было.

– Парниш, тебя угостить? – услышал он.

За дальним столиком сидела девушка со странной стрижкой и прямыми бровями. Виски выбриты, челка в беспорядке, татуировки расползались по рукам. Рядом с ней парнишка, может, лет шестнадцати, блондинчик, громко хохочущий.

Девушка махнула ему рукой и пригласила за столик. Глеб сразу обратил внимание на ее массивные накачанные ноги и джинсовые шорты.

– Как вы поняли, что я русский?

Оба заржали.

– Я Лика, это Ваня[61].

– Глеб.

Ваня махнул ему вилкой в знак приветствия и продолжил есть свой морковный торт.

– Ты из сектантских или из приезжих? – спросила Лика шепотом и подтолкнула коробку с печеньем.

– Чего? – Глеб не совсем понимал, что происходит. Была середина дня, солнце пекло так, что думать было сложно. Не говоря уже о том, что он вчера чуть не суициднулся.

– Ты на вечерние сеансы? На тантры? Или живешь здесь?

Девушка была озорной, грубоватой. Она напоминала его любимую барменшу из рюмочной на Третьяковской.

– Я… – Глеб вытер пот со лба. – Я живу тут рядом, на вилле, делаю вечеринку для Гуру.

Ваня присвистнул. Глебу начинало казаться, что они накурены. Слишком уж много ели. Помимо них здесь были пара тихих индусов и любопытные дочка с матерью, которые покупали что-то в магазине.

– Ого. Для бхагавана Светозара?

– Почему ты называешь его бхагаваном? – сонно спросил Глеб.

– Внутряковые называют его бхагаваном, а так, в миру, он представляется как брахман. Бхагаван – это что-то вроде высшего божества, это звание есть только у Вишны.

Глеб обратил внимание на ее татуировки на бицепсах. Богиня Кали, какая-то эзотерическая муть. Один узор плавно переходил в другой, мазки широкие, резкие, современные. Такие татуировки набивают долго, эскизы разрабатывают годами.

– А «брахман» – это «душа мира». И то и другое родом из Индии, хотя он в жизни в Индии не был.

– Может, гостю кофе взять? – Ваня кивнул Лике. – А, Глеб, кофе, чай? Тут всякие веганские сэндвичи еще есть.

– Спасибо. Я могу вам на карту перевести, вышел просто только с телефоном. Что вы вообще тут делаете?

Лика и Ваня настораживающе переглянулись.

– Ошиваемся перед медитацией. Они не пускают новичков внутрь, ты явно вышел из северной части участка.

– Можно попасть на тантру, но это слишком дорого. Ты точно не хочешь что-нибудь? Торт морковный? – поинтересовался Ваня.

– Хотите присоединиться к его секте?

Лика снова рассмеялась, но глаза у нее оставались серьезными. Она быстро указала взглядом на стойку ресепшена, намекая, что их могут подслушать.