Эффект чужого лица

– Детская шутка… Да, глупая, возможно, жестокая, но шутка! Нелли придумала такое развлечение. Это была ее идея! Мы хотели посмеяться над суеверной мачехой. Обычная шалость! Можно подумать, вы в детстве являли образец ангельского поведения…

– В вашей семье кто угодно стал бы суеверным. Один портрет Иштар в аду чего стоит! Прежде чем спуститься в царство мертвых, богиня преодолела семь врат, везде оставляя украшение или предмет одежды. Глафира наверняка об этом знала. Вы ее посвятили в подробности вавилонского мифа!

– Нельзя жить с нашим отцом и оставаться в стороне от его увлечений. Он бредит культурой древнего Шумера, Вавилона. Мы, Ракитины, – особенные! – саркастически усмехнулся Леонтий. – Глафира знала, на что идет. Ей следовало быть благоразумнее в выборе мужа.

– У нее начали пропадать вещи, и вскоре она умерла.

– Ее унесла болезнь, а не магия.

– Кто в вашей семье знал историю о путешествии Инанны-Иштар в преисподнюю?

Она могла бы не задавать этот вопрос, так как ответ на него был известен. Все!

Леонтий засмеялся, постепенно покрываясь пунцовыми пятнами. Его глаза оставались колючими, настороженными.

– Ну-с, вы сами поняли, – сказал он, сжав губы в тонкую полоску. – Эту сказку отец рассказывал при каждом удобном случае. Не зря же он изобразил нашу маму в весьма… мм-м… пикантном виде.

Астра не стала упоминать о втором убийстве – до поры до времени. Цель ее визита – иная.

– Вы должны мне помочь. Ключи от квартиры Нелли у вас?

– Да. Но я…

– Надеюсь, вы ничего там не трогали, не меняли местами?

– Моей ноги там не было с тех пор, как…

– Отлично.

– Правда, криминалисты кое-что забрали… в качестве улик… и этих…

– Вещественных доказательств?

Он энергично кивнул и замер от вспыхнувшей в затылке боли. Не мешало бы таблетку принять. Не то весь день пойдет насмарку.

– С вашего позволения…

Он достал из ящика стола лекарство, разжевал и проглотил, запивая остывшим чаем.

– Отвезите меня и моего… друга в квартиру Нелли на Вавилова, – не терпящим возражений тоном сказала Астра. – Я хочу все осмотреть. В вашем присутствии, разумеется.

– Не поздновато ли? Будете ползать по ковру с лупой? Смею заметить, спецы уже ползали. А убийца продолжает гулять на свободе.

– Мы теряем время…

Жилище погибшей являло собой застывшую картину смерти. Везде царил легкий беспорядок от произведенного криминалистами «осмотра места происшествия». На ковре в гостиной – там, где лежало тело, – остался меловой контур и бурое пятно в области головы. Воздух был затхлым, с едва уловимым тошнотворным привкусом запекшейся крови. На открытых поверхностях успела накопиться пыль. Похоже, Леонтий говорил правду: никто не делал уборки, не приходил сюда с какой-либо иной целью. Смерть все еще витала здесь, приводя в дрожь живых…

Астра знала, что Нелли не привозили домой. Брат забрал гроб с ее телом из морга и сразу отправил в ближайший храм, где прошло отпевание.

– Я не мог поступить иначе, – заявил он, распахивая окно. – Прощаться с сестрой там, где ее убили? Увольте. Мне даже сейчас не по себе. Как представлю…

Леонтий шумно вздыхал, переминаясь с ноги на ногу. Матвей осторожно присел на краешек кресла. Он не понимал, зачем Астра притащила их сюда. Искать улики? Все, что можно, уже сделали полицейские сыщики.

Она постояла на пороге гостиной, оглядываясь по сторонам, а потом медленно обошла комнату, старательно огибая контур и пятно. Шкатулки, которая валялась рядом с телом, не было, как и злополучной пепельницы, и предметов одежды, сорванной с покойной. Их забрали в качестве вещдоков.

– Что вы намерены здесь найти? – пожал плечами Ракитин.

Он явно тяготился необходимостью присутствовать в этой печальной обители, где каждая мелочь напоминала о постигшей семью потере.

Астра молча делала третий круг по гостиной, обставленной в желто-синих тонах. В этом проявлялись «вавилонские» мотивы. На стенах – шероховатая, под старину, штукатурка; на полу, там, где его не закрывает ковер, – светлый новенький паркет. Можно побиться об заклад, что его выложил Апрель. Так они и познакомились. Нелли наняла его как специалиста – по чьей-нибудь рекомендации или по объявлению в газете…

– Вы помогали сестре делать ремонт? – повернулась она к Леонтию.

– Только советами. В некоторых вещах Нелли была непримиримо самостоятельна.

Непримиримо! Значит, он набивался в помощники, но был отвергнут. Пожалуй, у него развился комплекс неполноценности, другая сторона коего – непомерное самолюбие и обидчивость. Понятно, почему он женился на Эмме. Недалекая простушка, швея из третьеразрядного ателье давала ему ощущение собственной значимости. Более развитая женщина подавляла бы его, как подавляла сначала мать, потом сестра. Теперь молодая мачеха не желает ему покоряться. Он научился зарабатывать деньги, но так и не приобрел власть над слабым полом…

Из-за стекла серванта на незваных гостей смотрела Лидия: увеличенная фотография запечатлела ее в самом расцвете молодости и необычной броской красоты, – пышные забранные назад волосы, тонкий овал лица, «индийские» глаза, тронутые язвительной улыбкой губы…