Эффект домино

Висевшая над головой полная луна заливала все вокруг своим бледным холодным светом. Бриар погрузился в глубокие, как море, глаза и окончательно осознал, что идет ко дну. Он почувствовал, что Аврору, как и его самого, охватило ощущение блаженства, волной растекавшегося по венам. Он прошептал с нежностью, глядя на девушку:

– Девочка моя, что ты делаешь со мной.

Аврора провела сегодня самый лучший вечер в ее жизни, и он должен был длиться вечно. Предстоявший путь из мира любви ее тяготил.

– Давай пройдемся еще немножко, – предложила она со сжимавшей горло тоской.

Хотелось продлить волшебство этого весеннего вечера еще хоть чуть-чуть.

– Идем, душа моя, – прошептал он в ответ.

Бриар снял с себя смокинг, набросив его на плечи Авроры, и покровительственно прижал к себе. Они пошли по набережной, как шли днем. По одну сторону от них плескалось, баюкая, море, по другую шелестела листва, подхваченная ночным бризом. Завороженные красотой и таинственностью лунной ночи, они одновременно остановились, повернувшись друг к другу. Аврора, откинув назад голову и не отрывая затуманенного взгляда, смотрела на Бриара, словно хотела прочитать его мысли. И ей бы это удалось, но Бриар тщательно их блокировал.

– От тебя ничего не скрыть, ведь так? – спросила Аврора с грустной улыбкой.

Он кивнул, прикасаясь губами ко лбу девушки.

– Тогда зачем все это?

Аврора была права. Сдерживаемая страсть готова была взорваться пламенем. Ее уже с трудом удавалось контролировать. А то, что он любил ее всем своим сердцем, Бриар отчетливо понимал. Однако оказаться с девушкой наедине значило окончательно признать свою безоговорочную капитуляцию.

– Ты торопишь события, – ответил он сдержанно, – подумай сама, если со мной в дороге что-то случится…

– То я никому больше не буду принадлежать! – перебила его Аврора, опять поднимаясь навстречу его губам. Этот человек, крепко сжимавший ее в своих объятиях под холодным светом луны, был первым мужчиной, которому она отдала душу и сердце.

– Пожалуйста, не оставляй меня сегодня! – сказала она, с надеждой смотря на Бриара.

Но потом, словно испугавшись собственной смелости и кажущейся нелепости сказанного, она попыталась сформулировать свое нежелание его отпустить:

– Я просто… я хочу… я…

Ее лицо, бледное от лунного света было удивительно одухотворенным. Трепетная радость, невыразимое томление и почти физическая боль – это то, что она чувствовала сейчас. Бриар наклонился и поцеловал ее.

Комната, куда привела Аврора молодого человека, была проста, как монашеская келья. Это обстоятельство его настолько поразило, что он остановился в нерешительности, разглядывая это скромное убранство. Аврора, расценив его задумчивость по-своему, опять испытала стыд. Сердце бушевало, в то время как сама она была ни жива ни мертва от паники, а в голове мелькали обрывки фраз: «Может предложить кофе?.. Чай?.. Сок?..Боже!». Уловив это замешательство Бриар, взял ее пальчики в свои и раскрытой ладошкой прижал к своей щеке.

– Все это так не важно, иди ко мне, – ответил он на ее мысленные вопросы.

Сознание затуманилось, в них властно заговорил инстинкт пола. Окружающий мир перестал существовать, их души, встретившись, устремились навстречу друг другу. Слова стали не нужны, забыв обо всем, они слышали только биение своих сердец. Бриар понимал, что получил от любимой в дар самое ценное – полнейшую чистоту и невинность.

Когда Аврора заснула со счастливой улыбкой на устах, уткнувшись носом в его плечо, Бриар прошептал:

– Спи, душа моя, а я… просто болван.

Он уставился в потолок, подсвеченный ночным светилом, снова и снова укоряя себя за слабость и несдержанность.

Его опыт не заключал в себе ничего подобного этой минуте, но он позволил себе пойти на поводу у своих желаний, тем самым поставив девушку в щепетильную ситуацию.

Бриар любил Аврору и, очутившись с ней наедине, забыл обо всем мире, видя и чувствуя только ее. Он забыл об опасности, подстерегающей его во владениях Лиссы. И эта опасность с каждой минутой вырисовывались все отчетливее. Странная череда событий, фразы, словно невзначай, оброненные ею, как клубок червей, ворочались в мозгу.

– Не жди, я не приду, – всплыло в памяти.

– Ты можешь тешить себя этой мыслью…

Внутри засело препоганое чувство, что все подстроено, спланировано, и он, как механическая игрушка, идет по заданной колее, а Аврора – жертва этого плана. Великая Химера опасна, сильна, импульсивна, не ему тягаться с ней.

– Мне иногда хочется уничтожить тебя… – опять всплыло в памяти…

Если он проиграет, что станет с Авророй? В голове всплыло одно слово «долг», заставив его почувствовать угрызения совести.

Он тихо, стараясь не нарушить безмятежный покой любимой, поднялся и, одевшись, огляделся. В глубине комнаты, на столе, лежали письменные принадлежности, к которым он решительно направился. Бриар склонился над столом и написал записку:

«Я люблю тебя больше всего на свете и сегодня же поговорю с Френсисом о нашей свадьбе. Целую, Бриар».