Эффект Фостера (СИ)

Бабушка, должно быть, предполагала подобное развитие событий, ведь Эвансы всегда отличались скверным характером. Именно поэтому она оставила мне трастовый фонд, о котором я благополучно забыла, ведь не могла им воспользоваться до своего совершеннолетия. Но мне уже восемнадцать, а значит, у меня есть деньги, которые никому не забрать. Отец не имеет к трастовому фонду никакого отношения, даже отследить меня не сможет, ведь доступ к счету есть только у меня.

Уже ночью я уеду так далеко, что отец никогда не найдет меня. Я начну новую жизнь и буду делать то, о чем всегда мечтала. А он может и дальше строить семью с Пейсли, рожать детей и держаться за свою компанию.

Да, я уеду, но перед этим я хотела бы кое с кем попрощаться.

***

Он оставил дверь открытой как я и просила. Фостеры спали, поэтому тихо, словно мышка, я поднялась на второй этаж и вошла в его спальню. Его спина – первое, что я заметила, темные волосы в ночи казались совсем черными. Он дожидался меня в темноте, ведь время было совсем позднее.

– Мейсон, – позвала я, но он не обернулся, даже не сдвинулся с места. Тогда я подошла к нему ближе. Я задавалась вопросом, знает ли он, что произошло сегодня в этом доме? И его холодная встреча ответила за него.

– Мейсон, прости. Мне жаль, – начала я, присаживаясь позади него на кровать.

Он не ответил.

Помимо безграничного гнева, разочарования и печали я испытывала чувство вины. Теперь Мейсон знал обо всем. Это я поняла, когда позвонив ему на телефон, он сбросил мой звонок. Теперь он знает, что парнем, с которым я целовалась, был его брат, собственно, обладать высоким интеллектом не нужно, чтобы понять это.

– Ты невероятный человек, прекрасный парень и хороший друг…

– Поэтому ты переспала с моим братом? Потому что я хороший человек? – усмехнулся он, даже не повернув головы в мою сторону. Я не видела его лица, но его голос выдавал обиду.

Я молчала, ведь совсем не знала, что ему ответить, да и стоило ли вообще отвечать?

– На самом деле я пришла сюда не для выяснения отношений. Мне жаль, что я не сказала тебе всей правды, но я не буду извиняться за то, что влюбилась в твоего старшего брата.

Боже. Я сказала это вслух. Даже Джефри я такого не говорила, а Мейсону так просто выдала.

Он напрягся после моих слов, и я в очередной раз почувствовала укол вины.

– Я хотела поговорить с тобой о бейсболе.

Он хрипло рассмеялся.

– И ради этого ты пришла в час ночи? Завтра никак?

– Мне показалось это срочным, – пожала плечами я. – Не совершай ошибку, Мейсон. Выбирай Флориду, выбирай то, к чему взывает твое сердце. Ты ничем не обязан своему отцу, ты не должен положить свою жизнь на то, чего не желаешь.

Я опустила руку на его плечо, но он дернулся, скидывая мою руку.

Ничего, мне понятен его гнев.

– В школу ты прибываешь раньше всех, тренируешься, вместо того, чтобы спать. Твоя комната кричит о любви к бейсболу. Да брось тебе мяч ночью, когда ты спишь, я уверена, что ты проснешься и отобьешь его. Бейсбол твоя жизнь. Почему тогда ты хочешь совершить бейсбольное самоубийство?

Он не ответил, лишь тяжело дышал, словно едва выносил мое присутствие рядом.

– Запомни чувство, когда берешь в руки биту, Мейсон. Запомни и держись за него. Ты лучший на поле, не бойся бороться за это, даже если борьба будет против твоего отца. Выбирай университет во Флориде и блистай, крутых управителей компаний полно, крутых бейсболистов – нет.

Я хотела снова коснуться его плеча, но вовремя одумалась. Моя рука так и зависла в сантиметрах от его тела. Он молчал, очевидно, не желая разговаривать со мной, поэтому я встала с кровати и направилась к двери. Но стоило мне взяться за ручку, он заговорил.

– Ты всегда мечтала получать лучшее. Джефри казался тебе недоступным, недосягаемым. В этом вся ты Барбара. Эгоистичная стерва, которая любит только себя.

Я обернулась, замечая, что он все же встал с кровати и теперь был повернут ко мне лицом. Его слова пустили неприятную дрожь по всему моему телу.

– Ты не влюбилась в Джефри, нет, – сказал он, неспешно направляясь ко мне. – И никогда не полюбишь, потому что ты холодная и черствая, а он просто твой очередной каприз.

Мейсон подошел почти вплотную. Я прижалась спиной к двери, чувствуя как от неприятной боли сводит челюсть. Глаза защипало, и я заморгала, чтобы в очередной раз не расплакаться.

– Я думал, ты другая, не такая как все девушки, особенная, со светлой душой. И ты действительно оказалась другой, но никакой светлой души нет. Ты эгоистка, обычная кукла, как любил называть тебя Джефри. Бесчувственная и пустая. Ты манипулируешь людьми, и не способна на настоящие чувства.

В нем говорила обида, я это понимала, но не могла оставаться равнодушной к его словам. Они обжигали сильнее огня.

– Прощай, Мейсон, – прошептала я, покидая его комнату.