Эффект Лазаря

Фотографии наших родственников на стене рассматривал, показала ему тети Тасино древо. Расспрашивал о ней и древе. Смотрела на него: один глаз словно прищурен, отчего вид задумчивый и ироничный, красиво очерченные губы сжаты, словно много знает, но никому своих знаний не откроет. Он был похож на дядю Колю. Раньше я на это не обращала внимания, может, сходство пришло с возрастом?

Я сварила сосиски, сварганила овощной салат, сели есть.

– Я знаю, что у дяди Коли была женщина. Почему он на ней не женился, когда тетя Нина умерла?

– Потому что та женщина умерла за год до матери от скоротечного рака.

Вот и разгадка. Тетю Нину он бросить не мог, а потом потерял одну женщину за другой.

– И тетя Нина знала об этой женщине, ведь так?

– К сожалению, знала.

– А ты?

– Класса с седьмого.

Однажды, как сказал Костя, «черт понес» его на Васильевский остров, где девчонки из их школы участвовали в баскетбольных соревнованиях. Была среди них одна, в которую Костя был влюблен и рассчитывал, что после соревнований пойдет ее провожать. Но девчонка вильнула хвостом и убежала с кем-то другим. Костя расстроился и пошел домой пешком, наверное, для того, чтобы выходить обиду.

Смеркалось. На какой-то линии, уже недалеко от Тучкова моста, он увидел в кафе, в большом освещенном окне, парочку за столиком. Они сидели друг против друга в профиль, как на витрине. На столе мороженое в металлических вазочках и светлое вино в бокалах. Но главное, как они смотрели друг на друга. Как смотрели! «Как в кино, в жизни такого не видел», – сказал Костя. Это первое, что его поразило. И только в следующий миг он понял, что это его отец и незнакомая женщина. Он настолько обалдел, что некоторое время простоял перед витриной, как истукан, пялясь на них, а они настолько были поглощены друг другом, что не заметили его.

Костя пятился, пятился от витрины, но так и не смог уйти, перешел улицу и залез в телефонную будку. Отсюда видно было не так хорошо, но вполне достаточно. Дядя Коля протянул руку и погладил женщину по волосам, а она наклонила голову и прилегла щекой на его руку. Они допили вино, поднялись и вышли из кафе. Уже на улице обнялись и поцеловались. Поцелуй был долгим. И опять Костя подумал: «Как в кино! Как в Париже». В те годы у нас не принято было целоваться на улицах.

Костя стоял, словно под гипнозом. Он даже не понял, что женщина с дядей Колей распрощались, он перешел через улицу и идет прямо к будке. И они встретились глазами. Конечно, дядя Коля тут же расчухал, что Костя за ними следил, он повернулся и пошел в другую сторону.

Потом еще долгое время отношения у них были очень напряженные, но никогда этот случай они не вспоминали.

– За несколько дней до смерти я сказал ему: «Ты не думай, я тогда ничего матери не сказал». А он ответил: «Я знаю». Представляешь, он сразу понял, о чем я.

Поскольку было уже за полночь, решили, что Костя останется ночевать. Он быстро принял душ и первым залег в мою постель. А я стояла под теплыми струями, смывая дневные треволнения, и не хотела вылезать. Подумала, что надо было вызвать такси и отправить его домой. Потом пошла в кухню, не спеша вымыла тарелки, полила цветущую бегонию на окне, смотрела, как внизу тетка из второго подъезда ожидает, пока погадит ее пудель, а тот крутился на газоне, выбирал место. Наконец пудель пристроился, удобрил газон и побежал за хозяйкой.

На подоконнике беззвучно стали появляться темные крапинки, я открыла окно, и ворвался свежий ветер, зашелестели деревья, застучали капли. Пошел дождь. Включила магнитофон, там на диске вальс Лары из американского «Доктора Живаго». Я стала подпевать и кружиться, как вдруг увидела Костю. Он отделился от дверного косяка, обнял меня, и мы медленно закружились вдвоем, поплыли по кухне с закрытыми глазами. Это был тихий разговор умиротворенных тел, словно то, что у нас сегодня и не началось, уже закончилось. Все могло быть, но не свершилось, говорила музыка, а когда отыграла, мы продолжали танцевать, потом открыли глаза и смотрели друг на друга. Я провела пальцем по его носу, ложбинке, идущей к губам, очертила губы. Погладила по небритой щеке. И мы пошли в постель. Там я пробовала его обнимать, он тоже пробовал, но сразу было ясно, что ничего у нас не получится, потому что ничего не надо.

Утро было ослепительно прекрасно. Костя выпил кофе, погрузил на себя рюкзак, поцеловал меня в щеку и пошел ко всем чертям. А я ходила по квартире, открыла в кухне окно, впустив свежесть и щебет пташек, включила вальс Лары и стала танцевать. А ведь этот вальс был не ночной музыкой, а утренней, чистой, умытой, легкой. Все еще впереди – пела музыка, журчала нежными балалаечными переборами, лезла в душу так, что становилось грустно от предстоящего счастья.

62