Эффект присутствия

— А общенадзорные проверки когда проводить? По ночам? У меня семь заданий на руках, все контрольные, к десятому, к пятнадцатому, к двадцатому, — теперь возник Говоров, по распределению обязанностей отвечавший за общий надзор.

«Дух бунтарства заразен, — подумал Трель, — Он передается индуктивным путем. В этом Остроге что ни поп, то батька».

Говорову он симпатизировал, тот располагал к себе внешне, удивительно элегантно для провинциала одевался, давал весьма приличные показатели по своей линии. Олег Андреевич желал видеть его своей опорой в коллективе наравне с Кораблёвым. Посему усугублять обозначившуюся проблему не стал.

— Гляжу, праздники действуют на всех негативно, — примиряющее сказал прокурор. — Антон Евгеньевич, всё решим в рабочем порядке, не беспокойтесь. Неужели вы полагаете, что, вытаскивая хвост, я допущу, чтобы голова увязла? В суд будут ходить все. Сегодня я в процесс иду, а вы, Антон Евгеньевич, в графике сегодня не стоите, так что занимайтесь спокойно проверками. Задача ставится следующая — по кварталу выйти на пятьдесят процентов поддержания гособвинения, по полугодию — на шестьдесят. Понятно, Александр Николаевич?

Веткин кивнул, кисло переморщившись. По результатам работы за прошлый год они еле-еле натянули сорок процентов. Реально получилось даже меньше, с десяток дел пришлось в отчёте приписать, чтобы показатель, и без того худший в области, не выглядел совсем удручающе.

Трель меж тем перешел к проблемам следствия. И по этому направлению он выступил с программным заявлением.

— Главная задача следователя — выход дел. Это придумано не мною. Нагрузка — два дела в месяц. Это абсолютно реально. На днях, как только будет приказ на Александра Михайловича, сразу возьмем на работу нового следователя, он уже прошел тестирование. Умница парень, вторая группа профпригодности. Таким образом, свою миссию я выполнил. Теперь дело за вами, друзья. Борис Сергеевич, какие дела вы запланировали на окончание в январе?

Винниченко, таращивший глаза, чтобы не задремать, с хрустом поскреб впалую щеку, которую сегодня утром не потревожило бритвенное лезвие.

— Я, это самое, как его… хочу плотно двойным убийством заняться. Там работы немеряно.

Олег Андреевич улыбнулся снисходительно:

— Вот еще один атавизм. Следователь мнит себя Шерлоком Холмсом, распутывающим запутанные преступления века. В то время как раскрытие преступлений — задача уголовного розыска. А обязанность следователя — документировать и давать юридическую квалификацию действиям подозреваемого, которого перед его ясными очами должны поставить сотрудники милиции. С партизанщиной будем заканчивать! Сколько у вас дел в производстве, Борис Сергеевич?

— Десять… или одиннадцать, нет, десять… По Рязанцеву в суд ушло.

— И куда вы их копите, спрашивается? У вас их сто накопится, если вы ничего заканчивать не будете. Вы в школе решали задачу: в одну трубу вливается, во вторую — выливается? Так вот, у вас вторая труба забилась наглухо. У вас скоро через края польётся, если уже не льётся. Соседей затопите! Повторяю еще раз, последний, для лучшего усвоения: раскрывать преступления — это не есть служебная обязанность следователя!

Веткин, впервые за полные двенадцать лет работы в органах услышавший подобные утверждения, сделал большие глаза, ловя взгляд сидевшего напротив его Кораблёва. Но и.о. зама, делая вид, что не замечает, как ерзает на стуле приятель, отвернулся и смотрел на прокурора, кивая в такт его тезисам.

— Александр Михайлович, представьте к концу дня перспективу дел, которые будут закончены производством в этом месяце.

— Сделаю, — ответ последовал желаемо лаконичный.

Трель отогнул твердую манжету кремовой рубашки британской марки T. M. Lewin, взглянул на часы. Совещание благодаря пристрастию отдельных подчиненных к демагогическим демаршам неоправданно затянулось.

— По рабочим местам, — объявил прокурор.

Сотрудники, вставая, задвигали стульями. У выхода на треть минуты образовалась пробка, из которой донеслись обрывки фраз, сдавленные смешки.

— Боря, продавай трубку, ты теперь не Шерлок Холмс…

— Евгеньич, с тебя поляна…

— Наталья, у тебя надзорка по Терешкиной?

Винниченко, конечно, не удосужился унести стул, позаимствованный им в канцелярии.

— Эльвира! — громко позвал Олег Андреевич.

Секретарша возникла на пороге мгновенно, как чёртик из коробочки, в полной боевой раскраске, хлопнула загнутыми ресницами.

— Забери стул, — Трель сделал небрежное движение рукой. — И принеси мне не очень крепкого чаю с лимоном.

После трех дней гастрономического безумия он исключил из своего рациона любимый кофе. Но от того, чтобы закурить, воздержаться не смог. Оправдывая свою слабость, напомнил себе, что сегодня это у него первая сигарета.

С наслаждением затянувшись, Олег Андреевич откинулся на спинку кресла. Цокая десятисантиметровыми шпильками, вошла секретарша, бережно неся дымящуюся чашку. Ставя прибор, она покачнулась, выплеснув немного тёмно-красной жидкости на стол. Прокурор запоздало отъехал вместе с креслом к стене.

«Не хватало еще — на брюки нальет, безрукая!»