Эффект прозрачных стен

«Ага, что у нас тут? Детский парк, оценка 7,4 (халявный незапароленный вайфай!). Нет, в парк не пойдем. Пляж, оценка 6,9 (лучшее и любимое место, можно взять коктейль и загорать с ним на лежаке). Бр-р-р, загорайте сами. Бар «Фесто», оценка 6,5 (вкусный кальян… ммм… с видом на мост над бурными водами). Тут, похоже, кто-то накурился. Хотя нет, вот он, мост над бурными водами, оценка 9,9 (самое романтичное место на земле! И кафе рядом навсестое!). Навсестое?»

– Ась, что такое навсестое?

– Навсестое? – она задумчиво прикусила нижнюю губу. – А в каком контексте?

– Кафе навсестое.

– Подозреваю, что это прилагательное, образованное от словосочетания «на все сто».

– Давай проверим? Там еще какой-то мост. Над бурными водами.

– Вань, «Мост над бурными водами» – это песня такая.

– Да нет же, вот, видишь, фотка! Самый что ни на есть мост! Погнали!

– Ну, мост так мост.

Включив навигатор, Иван нырнул в запутанную паутину дорог Старска. Практически безлюдные, они, казалось, еще не проснулись от зимней спячки, и с каждым светофором все меньше верилось в наличие моста над бурными водами. Нет, мост-то, конечно, и может быть. Но бурные воды… Может, это под влиянием кальяна едва уловимое движение реки Старки превратилось в бурный поток?

Сначала они увидели реку. Медленно и задумчиво она несла свои тяжелые свинцово-серые воды к морю. Вынужденный следить за дорогой, Рыбак пропустил тот момент, когда характер ее стал меняться. Медлительность и задумчивость исчезли. Вода бурлила, пенилась. Она уже никуда не бежала, словно попала в какой-то гигантский котел и яростно билась, пытаясь всеми силами вырваться на свободу.

А где же обещанный мост? Судя по навигатору, они находились как раз над ним, но с дороги видно было только кафе. Несколько машин, припаркованных у обочины, свидетельствовали о наличии интереса к заведению. Иван остановился и решительно скомандовал:

– Выходим.

Здесь, у воды, было прохладно. Ася засунула руки в карманы, с улыбкой поглядывая на Ивана:

– Ну и где обещанный мост?

И тут они его увидели. Это был не совсем мост. Скорее, трамплин для прыжков в воду – доска, один конец которой висит над кипящей рекой. И хотя у моста имелась ограда, по сравнению с разъяренной стихией выглядела она хлипко.

– Ну что? – с сомнением спросил Иван. – Пойдем?

Он был уверен, что она откажется. Пошли бы в кафе, заказали горячего-прегорячего кофе. На такие вещи лучше всего глядеть через стекло с чашкой кофе в руках.

Но Ася согласилась.

Доска плясала под ногами. Иван вспомнил книги о пиратах, которые читал в далеком детстве. Именно так они казнили пассажиров захваченных судов. Стремясь подбодрить Асю, он крепче сжал ее руку и вдруг понял – она не боится! Ася, которую он считал трусихой, смотрела на окружающий мир полными восхищения глазами. Душу наполнила какая-то непонятная маета.

– Аська?

Она обернулась. Остановилась. Взгляд какой-то потусторонний.

– Ваня?

Рев реки, яркое солнце, яростные брызги воды – все проблемы, недоговоренности, смущение померкли перед торжеством стихии, и, не сговариваясь, они бросились в объятия друг друга.

Нет, конечно же, они уже тысячу раз целовались. Но этот поцелуй был особенный. Весь мир отступил, исчез, из всех звуков Иван слышал лишь, как бешено колошматится Асино сердце. Тук-тук-тук…

– Не могу без тебя… Выходи за меня замуж!

– Ты?.. – Она отстранилась, посмотрела удивленно. – Ты…

– Да, я. Извини, что без кольца и прочих причиндалов. Нужно подумать – подумай. Я подожду. Но не уходи.

– Да я и не ухожу. Куда мне идти без тебя?

И она подтвердила свои слова жарким поцелуем. Потом, держась за руки, они дошли до самого конца моста и у хлипкого ограждения целовались, целовались, целовались… А потом… Ася коротко вскрикнула.

– Что? – Иван испугался, решив, что нечаянно причинил ей боль.

Она дернулась к перилам, опасно перегнулась, всматриваясь в кипящие воды.

– Ась, что случилось? – Иван схватил ее за плечи – так и свалиться недолго, и понял. Сумочка-щенок! Обидевшись на самозабвенно целующуюся хозяйку, он решил отправиться в одиночное плавание. Вот такое му-му получилось. «Слава Кайросу», – мысленно возликовал Рыбак. Проблема злосчастного лондонского билета канула на дно!

Но радость была недолгой. Как можно радоваться, когда любимая женщина так расстраивается? А расстраивалась Ася серьезно. Если бы она принялась горестно всхлипывать, хлюпать носом и шарить по карманам в поисках платка, Иван смог бы оказать помощь. Но внешне помощь не требовалась, и лишь поникшие плечи, горестная морщинка между бровями и враз окаменевшее лицо говорили, что хозяйке их очень плохо. Иван сгреб в охапку невесту (хотя теперь он уже и не знал, может считать ее своей невестой, или ее согласие утонуло вместе со злосчастной сумкой) и потащил в кафе.