Эффект разорвавшейся бомбы

Звук, сорвавшийся с моих губ, был чистым скептическим весельем. Ему нужен был список?

О, СМИ, как же я вас ненавижу? Позвольте мне назвать все причины.

— Потому что не имеет значения, что я говорю, Рэндалл. Они придумают собственную версию правды, исказят мои слова и аккуратно подгонят ее под свою историю.

— Боже, какой же ты циник

— Ты можешь меня в этом винить? — спросил я

Он молчал.

— Полагаю, нет. — Он прочистил горло. — Ну брось. Одно заявление.

— Нет.

Последний разговор, который был у меня с Робертом перед его внезапным сердечным приступом, был хорошим. Существенный. Он сказал, что гордится всем, чего мы достигли, но у нас впереди долгое будущее, чтобы продолжать добиваться большего. Я сказал ему, что он отличный владелец, хороший человек, и он хлопнул меня по спине.

Мне не нужно было ни с кем делиться этой историей. Это была моя история, предназначенная не для того, чтобы ее использовали в качестве фонового шума или пищи для общественного пользования.

В динамике послышалось легкое раздражение.

— Ты такой упрямый осел, Пирсон. Ты что, никогда не слышал о том, чтобы быть активным?

Я чуть не рассмеялся. Почти. Уголки губ слегка изогнулись, потому что в голове промелькнули утренние тренировки, работа мышц для борьбы с обычным ухудшением состояния, с которым профессиональные футболисты боролись сразу после начала сезона, и многочасовой просмотр фильма из кабинета, расположенного в северо-западном углу нижнего этажа моего дома.

— Неа.

— Вау, — выдохнула Фейт. Я обернулся и увидел, что она встала с дивана, прижавшись носом к раздвижной стеклянной двери. — Она похожа на Барби.

— Кто похож? — спросил я.

— Кто похож на кого? — повторил Рэндалл мне на ухо.

— Я не с тобой разговаривал.

— Этот человек подписывал твои платежные чеки, Пирс, — сказал Рэндалл, используя прозвище, распространенное среди моих товарищей по команде. — Тебе нужно что-то сказать о том факте, что он уткнулся лбом в обеденный стол. Ты знал об этом? Прямо в свою тарелку.

— Срань господня, Рэндалл, — пробормотал я, ущипнув себя за переносицу. Фейт не заметила моей оплошности, иначе мне пришлось бы положить доллар в банку с ругательствами. — Прояви немного уважения. У него был сердечный приступ.

— По крайней мере, у него хватило такта сделать это до начала сезона. Может быть, это не слишком нарушит баланс сил. Знаешь, кто его заменит?

— Прошло двенадцать лет, а я до сих пор не уверен, что у тебя есть душа.

— Конечно она у меня есть.

У Фейт отвисла челюсть, и я заглянул в двери, но ничего не смог разглядеть. Фейт стояла так близко к стеклу, что оно запотело, когда она говорила.

— Посмотри на ее купальник. Хотела бы я надеть такой.

В моей голове громко зазвенели отцовские тревожные колокольчики.

— Э-э, Рэндалл, я должен идти.

— Ты должен сделать заявление. Роберт Саттон Третий был первоклассным владельцем клуба, великим лидером, бла-бла-бла, что-то в этом роде. Что-нибудь. И я ставлю сто баксов, что они сделают из этого сенсацию.

— Папочка, — практически заныла Фейт, — пожалуйста, можем мы пойти поздороваться? Она смотрит сюда. Я думаю, она видит меня!

Волосы у меня на затылке встали дыбом, потому что дом по соседству с нами пустовал все то время, что мы здесь жили. Для фанатов было не трудно выяснить где живут игроки, но нам удавалось оставаться вне поля зрения в течение последних восемнадцати месяцев, с тех пор как мы переехали в скромный домик на озере Вашингтон, недалеко от Сиэтла.

«Что ж, — подумал я, оглядывая безукоризненно чистое открытое пространство, открывающийся вид с задней стороны дома, солнечные блики на воде, словно поверхность покрыли зеркалом, — довольно скромно для квотербека НФЛ».

Но любой, кто разбирается в поисковике Гугл, мог бы копнуть достаточно глубоко, если бы захотел. Например, женщина, которая появилась в отеле команды пару лет назад, узнала, в каком номере я остановился, и распахнула передо мной свой плащ, когда я подумал, что она из службы обслуживания номеров.

Под этим плащом ничего не было.

Если бы Фейт не спала в комнате, я бы захлопнул дверь перед носом этой дуры. Вместо этого она услышала ледяное: «Нет, спасибо».

— Рэндалл, мне нужно идти.

— Нет, — сказал он настойчиво — ты этого не сделаешь.

Я сбросил звонок и кинул телефон на стойку. Фейт приподнялась на цыпочки, чтобы лучше видеть, и от этого каштановая коса, которую я заплел утром, перекинулась через ее спину.

— На что ты смотришь, Турбо?

Когда она оглянулась на меня через плечо, ее улыбка была такой же широкой, как и ее глаза.

— Может быть, она наша новая соседка. Она такая красивая, папа. Ты должен пойти поздороваться. Ты должен поприветствовать ее в нашем районе. Может, ей одиноко.