Эффект Рози

Я чувствовал себя смущенным. Я хорошо решаю проблемы, но только практические. Решение о том, что жена-бухгалтер может помочь своему мужу с бизнесом, или рекомендация относительно смены состава в рок-группе, конечно, заслуживали уважения, но не такой эмоциональной реакции.

Затем встала Лидия. Подумать только.

– Спасибо за то, что пригласили меня участвовать. Я хочу сказать, что случай Дона помог мне преодолеть… один… предрассудок. Спасибо, Дон.

Свидетельство Лидии, к моему облегчению, оказалось менее эмоциональным, чем предыдущие. Я удивился, что мои аргументы убедили ее в допустимости употребления в пищу невоспроизводимых морепродуктов.

Все посмотрели на Фила, но он ничего не сказал.

Джордж включил кино, затем приехали участники Dead Kings, включая Принца. Джордж-третий принес всем пива и приготовился еще раз показать кино, но тут появились Эслеры, а вскоре вслед за ними Инге. Джин и Рози разговаривали с кем-то по телефону. Лидия и Джуди Эслер вышли на балкон, и некоторое время их не было видно.

Представлялось уместным пригласить и всех остальных моих друзей в Нью-Йорке. Я позвонил декану и Белинде (Б3), и в течение часа приехали все три Б и чета Боренштейн. Джордж принес еще пива, и его квартира наконец-то стала напоминать настоящий английский паб. Видно было, что роль хозяина ему чрезвычайно по душе. Рози опять взяла меня за руку.

История про то, как герой Джеймса Стюарта боролся и был близок к самоубийству, оказалась интересной и очень эффективной в плане манипулирования чувствами. Впервые в жизни я плакал при просмотре фильма и не сомневался, что реакция всех остальных была схожей. Я испытывал эмоциональную перегрузку, вызванную близостью Рози, одобрением моих действий со стороны самых важных людей в моей жизни и болью оттого, что мой брак подходит к концу. Никто не сможет заменить для меня Рози.

К концу фильма она сказала, что передумала.

39

Такого замечательного Рождества ни у Рози, ни у меня не было никогда. Мы летели из Нью-Йорка в Мельбурн и пересекли линию перемены даты, тем самым практически отправив в небытие день, в течение которого я пережил столько стрессов. Нас перевели в почти пустой первый класс. Бортпроводники были невероятно дружелюбны. Мы с Рози вспоминали, как встречали Рождество в прошлом и как для нее это тоже было болезненно из-за отсутствия матери. Родственники Фила и ее покойной матери – хорошие люди, но чрезмерно назойливые, что вызывает раздражение. Это я могу понять.

Мы обсуждали планы на будущее. Рози согласилась с моей теорией трех отношений и была готова испытать мой подход к разделению обязанностей. То, как я обращался с ребенком лесбийской пары, убедило ее, что я смогу установить эмоциональную связь с Бадом. Я предупредил Рози, что это может занять некоторое время.

– Не беспокойся, – сказала она. – Думаю, я боялась, что ты помешаешь моим отношениям с ним или с ней.

– Тебе надо было просто сказать мне об этом. Я хорошо умею решать проблемы и следовать инструкциям. Я бы сделал все необходимое, чтобы сохранить наши отношения.

Обязанности, которые я был готов добровольно взять на себя, не противоречили моим инстинктам, так же как готовность Рози посвятить себя ребенку отвечала ее характеру.

Продолжение обучения в Колумбийском университете Рози решила отложить на несколько месяцев. Это выглядело разумно.

Фил остался в Нью-Йорке на Рождество и поселился на это время в нашей квартире вместе с Джином, а также Карлом и Юджинией, которые должны были приехать к отцу в январе. Фил был чрезвычайно доволен происходящим – тем, что увиделся с Рози, тем, как развивается Бад, и тем, что мы с Рози не расстаемся. Также он признал, что нам будет полезно пожить вдвоем в его доме в Мельбурне, где мы сможем постепенно привыкнуть к разнице во времени и к лету.

Мы никому не сообщили о возвращении в Австралию и восемь дней были целиком и полностью предоставлены друг другу. Невероятно! Осознание того, что я едва не потерял Рози, усиливало удовольствие, которое я получал от общения с ней.

В доме Фила, расположенном в одном из пригородов Мельбурна, имелся широкополосный интернет, благодаря которому я мог свободно общаться с Инге и тремя Б и продолжать работу над двумя проектами.

Фил вернулся десятого января. Все родственники настаивали, чтобы Рози рожала в Мельбурне, Дэвид Боренштейн поддерживал этот выбор. Когда Рози решила расстаться со мной, она отменила все договоренности в Штатах и записалась в одну из клиник в Мельбурне, поэтому на наши планы это не повлияло.