Эффект Врат

Алиса принялась натягивать кроссовки, попутно стараясь разглядеть хоть что-нибудь в окне. Но из темноты вырисовывались только тянущиеся вдоль дороги овальные силуэты кипарисов. Она не бывала здесь раньше. До появления Врат Монте Антико не пользовался особой популярностью. По российским меркам его не то что городом, даже селом сложно было назвать. В разные годы здесь проживало от тридцати до сорока человек. Удивительно, что при такой численности населения в Монте Антико сохранилась действующая железнодорожная станция, а из местного винограда производили четыре вида вкуснейшего тосканского вина. Когда Врата связали Монте Антико с Гоской, популярность местечка возросла. Сюда все чаще наведывались туристы, а потому вскоре появились сувенирные лавки и уютные кафе, даже давно заколоченная церковь снова принимала прихожан.

Николай припарковался напротив небольшого желтого здания. Оно ярко подсвечивалось фонарями, под навесом стояло с десяток накрытых столиков. Несмотря на позднее время, за одним из них сидела шумная компания. Они громко смеялись, пили вино и, похоже, наслаждались жизнью. Трое ребятишек – два мальчика и девочка – носились вокруг, что-то радостно щебеча.

– Ну хоть увижу местную достопримечательность, – без особого энтузиазма пробормотала Алиса.

В другое время она бы непременно прихватила фотоаппарат, чтобы сделать пару снимков известного ресторана с Вратами. Но сегодня не хотелось ни фоткать, ни восхищаться трепетным отношением итальянцев к частной собственности.

«La Taverna di Campagna» была здесь задолго до того, как Земля вступила в межгалактическую сеть. Как-то утром четыре с половиной года назад (через неделю после оглашения результатов всепланетного референдума) местный бармен по обыкновению решил навести в ресторане порядок. Он привычно протирал бокалы, когда прямо посреди зала материализовалась бело-голубая арка. Нет, бармен, конечно, знал, что такое Врата, он даже поддерживал идею межпланетного взаимодействия, но все равно еще пару часов пребывал в шоке.

Ресторан сразу же взяли под охрану. Отправили разведчиков сделать первый шаг, выяснили, что по ту сторону располагается Госка и принялись строить здание Перехода. Вот тут-то и началось самое интересное. Никто даже не подумал закрыть ресторан. Врата отгородили стеклянной стеной, за которой посадили пограничников, установили рамку металлодетектора и рентген для досмотра багажа. Рядом пристроили помещения, где несли службу сотрудники межпланетного правопорядка. А «La Taverna di Campagna» работала, как и прежде, только посетители теперь, сидя за столиками, могли наблюдать, как путешественники проходят Вратами.

Алиса выбралась из машины и подумала, что выполнит хоть один обязательный итальянский ритуал – выпьет чашечку макиато. Она уже двинулась ко входу в ресторан, когда её окликнул фээсбэшник:

– Стой! Сначала сдадим машину, потом – к Вратам.

Алиса остановилась. Как же ей осточертел его командный тон!

– Слушай, может просто достанешь наручники и прекратим делать вид, что я здесь добровольно?

К её удивлению фээсбэшник не стал, как обычно, отшучиваться или недовольно хмурить брови. Он хлопнул дверью и приблизился к ней.

– Знаешь, я тоже не в восторге от всего этого, – он перешел на русский. Говорил спокойно, даже натянул на лицо фальшивую улыбку. Однако в интонации сквозили ледяные нотки. – И меня задолбало, что ты ведешь себя как обиженный ребенок. Пораскинь, пожалуйста, мозгами! Серхат Каплан – председатель Генеральной Ассамблеи ООН. Ты всерьез думаешь, я допущу, чтобы кто-то узнал о той посылке?! Я больше других заинтересован в том, чтобы ты как можно быстрее вернулась на Землю. Поэтому, будь добра, не вставляй мне палки в колеса. И не трепись на каждом шагу о том, чего другим знать не следует!

Алиса стиснула зубы.

– Другим – это Расэку? Или может быть мне? Не хочешь, чтобы я вела себя как ребенок? Окей, давай поговорим как взрослые люди.

Ей с трудом удавалось держать себя в руках, внутри всё клокотало от злости. Хотелось орать, высказать этому гаду всё, что она думает и о нем, и о его начальстве. Но Алиса терпеть не могла публичные сцены, а потому изо всех сил старалась не повышать голос.

– Для начала объясни, почему никто не удосужился рассказать мне про эти чертовы кирпи?!

Компания за столиком, конечно, ничего не замечала, а вот Расэк пристально за ними наблюдал. Он вопросительно поднял брови, как бы спрашивая: «Мне вмешаться?» Алиса качнула головой, давая понять, что сама во всем разберется.

– Скажи, Николай, как по-твоему я должна была вести себя на допросе? Спросили бы меня про посылку, и я выложила бы всё, не задумываясь! А потом мы с твоим драгоценным Серхатом вместе бы отправились в тюремный сектор.

– Не отправились бы, – отрезал Николай. – Я бы не позволил. И не позволю. Я буду присутствовать на допросе, и никто не посмеет спрашивать тебя о посылке. Постарайся уяснить: мы на одной стороне.

Алиса скептически вздернула брови:

– Тогда может перестанешь вилять? Скажи, есть еще что-то, чего мне не следует знать?