Эфффект линзы

И это означает, что кто-то докладывает ему обо всех перипетиях школьной жизни. При этом, скорее всего, написать письмо его вынудила моя близость к цели. Ну-ну. Я перебрал в уме нескольких возможных шпионов: Спичка, конечно, отпал сразу — он узнал о Вике только вчера ночью, когда письма уже были в ящиках. Остались Страхов и Метельский. Женька еще слишком маленький, да и вряд ли имел выход на Штыря лично. А вот Денис вполне мог испугаться моего допроса, или же — скорее всего — решил воспользоваться возможностью обменять услугу на свой долг. Ну что ж, так даже лучше. Это должно придать мне решимости, особенно теперь, когда до цели осталось каких-то несколько шагов, а Вика так далеко… Черт, Вика действительно чересчур далеко…

Почувствовав неприятное давление в груди, чтобы переключиться с томительно-печальных мыслей, я сел и раскрыл на коленях оба таинственных послания. Хм… Все же, эти письма оставляли несколько вопросов. Пожалуй, самый главный — почему именно так? В конвертах, чистенько… Не надпись на двери, не несколько бугаев в подворотне, а именно письма? Естественно, это вряд ли писал сам Штырь. Это писал тот, кто явно не желает, чтобы я к нему шел. Поэтому у этих писем вполне может оказаться положительный мотив. Возможно, кто-то просто пытается меня защитить.

Я прищурился, пристально изучая бумагу. При взгляде на нее меня все же охватывала тревога, и, если бы Вика осталась в городе, я бы ни за что не стал лезть к Штырю в гости. Но у меня, по сути, осталась одна-единственная ниточка, просто дар Ариадны, которая могла помочь распутать клубок этого страшного преступления. Я положил на алтарь правды столько усилий и времени, что при мысли сдаться теперь, не проверив и не попробовав, мой организм начинал отчаянно протестовать. Сейчас все складывалось наилучшим образом, не считая того, что мне придется придумывать, как подобраться к этому «бизнесмену» поближе, и при этом остаться живым и невредимым… Я зажмурился. Да, я пойду туда. Да, я это сделаю. Вика не права. От найденной истины легче станет, прежде всего, мне самому.

* * *

Интересно, я когда-нибудь в жизни думал, что добровольно, из собственного интереса, пойду в наркоманский притон? Но откладывать дальше некуда. И так неделю потерял… Уже и до Нового года не так долго осталось…

Я нервно ходил туда-сюда по комнате, бросая косые взгляды на балконную дверь, представляя, как здорово было бы очутиться на балконе, окутанным горьковатой пеленой сигаретного дыма — может быть, хотя бы перестали дрожать руки.

Когда я в тысячный раз представил себе, как заговорю со Штырем, мои внутренности опять начали сжиматься и подпрыгивать от страха. Ненавижу бояться! Слова путались в голове, некогда логичное начало беседы теперь было похоже на бессвязный детский лепет. Чем больше времени я проводил дома, в изматывающем ожидании, тем хуже себя чувствовал. Раз уж я взялся совершать неадекватные поступки, делать их стоит быстро. Пора. Точно пора.

Андрей рассказал мне, как и куда добираться, довольно подробно, но, если учесть, что искомая «хата» находилась в одном из самых заброшенных и отдаленных шахтных поселков, то на дорогу уйдет не менее получаса. Погода опять «радовала»: колючая «манна небесная», бросаемая ветром на большой скорости прямо в лицо, больно секла щеки и заставляла постоянно жмуриться. Я выбрался из дома около шести вечера, под покровом почти непроницаемой колкой тьмы, постоянно глубоко вдыхая морозный воздух, чтобы совсем не раскиснуть. Все отлично, все отлично. Кажется, при сотом повторении эта мантра наконец заработала, я даже бодро ухмыльнулся. Маршрутка с хлопающей дверью довезла меня до нужной остановки гораздо быстрее, чем я предполагал — итак, около пятнадцати минут седьмого я уже крутился в начале кривой заброшенной улицы, настороженно поглядывая на нужный мне объект.