Эфиопские хроники XVII-XVIII веков

Разумеется, житийный жанр (в особенности же жития национальных святых) не отделен непроходимой стеной от произведений национальной историографии. Эфиопская агиография как исторический источник была разобрана в специальном большом труде Б.А. Тураева, который писал: «Не будучи всегда точны и достоверны в передаче фактов, агиологические памятники шире захватывают, глубже обнимают и ярче передают историческую жизнь своего народа, чем летописи» [11, с. 288]. Однако и различие между этими жанрами велико, главным образом в авторском подходе и к описываемым событиям, и к герою повествования. Как и повсюду, житийный жанр в Эфиопии появился и развился прежде всего в связи с церковными потребностями. Появление национальных святых и помещение их в церковный календарь под определенным днем их памяти создавало потребность в житиях, которые следовало читать в эти дни на всенощной. Писались жития, как правило, в тех монастырях, где подвизался описываемый святой, что зачастую ограничивало круг интересов автора монастырскими стенами и из-за неумеренного «монастырского патриотизма» автора вело к безмерному превозношению собственной обители. В любом случае в житиях мы видим «взгляд из монастыря» на эфиопскую историю. Это естественно, потому что их авторами были, как правило, монахи. Авторами произведений официальной царской историографии были также духовные лица, однако совсем другого толка: это были представители придворного духовенства, и здесь мы сталкиваемся уже с придворной точкой зрения.

В этом отношении «Житие царя нашего честного именем Иясу» резко выпадает из однородного ряда памятников эфиопской агиографии и относится к житийному жанру только формально. Его автор явно принадлежит к придворному кругу. Его описания торжественной коронации Иясу, его благотворительности церквам и духовенству, храмового строительства и военных походов больше напоминают стиль официального хрониста, нежели монастырского агиографа. Издатель «Жития» К. Конти Россини предполагает, что его автором мог быть Синода — официальный историограф царей Иясу и Бакаффы [33, с. 66-67]. Это весьма правдоподобно, тем более что описание похода на Гибе, в котором Синода участвовал, очень похоже на описание очевидца, а упоминанием в тексте царя Иоанна IV, жившего во второй половине XIX в., можно пренебречь как позднейшей вставкой переписчиков. «Житие» Иясу резко отличается от произведений эфиопской агиографии и своим объемом. Оно слишком велико для краткого синаксарного сказания, но очень мало для пространного самостоятельного жития. Вполне очевидно, что это произведение появилось не обычным путем, т.е. в ответ на монастырские и сугубо церковные нужды, а было составлено по прямому указанию царя Феофила для учрежденного им праздника успения своего брата, царя Иясу, и инициатива здесь исходила не из церковных, а из придворных кругов.