Эфиопские хроники XVIII века

А 3 хедара[598], после того как ушел баламбарас Дури, был назначен дедж-азмач Чоле фитаурари вместе с [должностью] азажа Йебаба, а Гарби Марко — кень-азмачем, а Дане Мамо прибавили [должность начальника] щитоносцев к [должности] гра-азмача. В этом месяце возмутился Фасиль из Зугара. И услышали царь Иоас и царица Валата Гиоргис, что возмутился он, и призвали асалафи Кенфу, то бишь шалека тигрейцев, и Вальда Ханну, то бишь шалека полка Ласты, и Асрата Кироса из Майлеко, ибо они близкие родичи царя по плоти (один — родственник ему через [род] Заве, а другой — через [род] Шиме), и Варфоломея, агафари из Чарбэта. И сказали они им: «Ступайте без дневок и ночевок, ибо возмутился Фасиль из Зугара в ответ на то, что назначил его царь Иясу в Самен». И сказал Варфоломей: «Я не могу идти, поскольку болею». А Асрата Кирос сказал: «Я [слуга] верный и сын [слуги] верного, я пойду с ними и сделаю, что прикажете. Но если убьет меня этот мятежник, не оставьте детей моих и не позабудьте о душе моей. А если я убью этого мятежника, то в одежды драгоценные облеките плоть мою!» Это сказал он царице Ментевваб, и была она весьма довольна этой речью его. А затем простились с ними и вышли из Гондара 22 хедара асалафи Кенфу с тиг-рейскими стрельцами, шалека Вальда Ханна с полком Ласты [и] Асрата Кирос со всадниками и пешими. И пошли они поспешно и прибыли в землю Кинфаз, где взбунтовался [Фасиль из Зугара]. И, прослышав о приходе полков, бежал Фасиль из Зугара по дороге на Самен. 1 тахсаса[599] встретил и схватил Фасиля из Зугара крестьянин, сторож [поля] машиллы[600], слуга Александра, и отдал господину своему. А этот Александр послал с вестью благой туда, где были те, кого упоминали мы прежде. И отвел его Александр туда, где были военачальники и полки, и, до того как прибыл он, пронзил Фасиля из Зугара кинжалом один тигреец, кровник его[601], называемый Зара Сион. А потом пронзили его все тигрейцы многими копьями, и умер он с позором, и отрезали ему уды и голову.

А потом поднялись они из Кинфаза, и пришли в Гондар переходами, и вошли 5 тахсаса с радостью и кликами. И подрались в Коб Астель[602] [воины] Тигрэ и Ласты, говоря: «Нам, нам принадлежат его уды и голова!» И, услышав, что подрались они, призвали царь Иоас и царица Берхан Могаса азажей, и сановников суда, и князей и сказали им: «Прекратите ссору по закону и суду!» И сказали те в ответ слово, гласившее: «Пусть [считается] убийцей [Фасиля] тот, кто захватил его первым». И приказали они Йе-Марьям Барья огласить это. И воззвал он [к ним] и сказал им, что ему было приказано. И пришли они в мире [в Гондар]. И встретились царь и царица с князьями у решетки на Ашава, и бросил Александр голову и уды, и повесили их на маслине, что на Адабабае[603]. И в этот день пожаловали Асрата Киросу и Александру одеяния прекрасные с золотыми кинжалами.

И когда были там царь Иоас и царица Ментевваб с князьями, пришел один дружинник дедж-азмача Варання из Дамота, чтобы поведать весть о мятеже Нана Гергиса и как убил он многих из войска его, дойдя до Дамота 1 тахсаса. И поведал он дедж-азмачу Варання сказанное. И встал дедж-азмач Варання быстро посреди князей, говоря так: «Погибло и пропало войско мое от руки Нана Гергиса!» И сказали они: «Что лучше [сделать] в таком случае?» И сказал он царю и царице: «Пошлите баламбараса Эшете, чтобы шел он со мною в поход, ибо невозможно мне без него». Сказал это дедж-азмач Варання, зная за ним две добродетели: с одной стороны, мужество, а с другой — молитву; с одной стороны, отвагу, а с другой — терпение; с одной стороны, кротость, а с другой — ведение. И тогда повелели царь царей Иоас и царица Берхан Могаса ба-ламбарасу Эшете помочь дедж-азмачу Варання со всеми князьями и войском и дали ему [должность] абагаза[604]. 20 тахсаса[605] умер эдуг Абукир. А 23 тахсаса вышли дедж-азмач Варання, баламбарас Эшете, дедж-азмач Начо, шалека Вальда Ханна, шалека Васан, шалека Кабте, бальдерас Авессалом, асалафи Гадлю, аеалафи Тасфа; и никто не остался из дружинников царских, кроме тигрейских стрельцов. И пошли они переходами. И услышал по дороге баламбарас Эшете, что поклялись быть заодно агау и меча.