Эфирное время

— У Бутейко полно врагов, в том числе среди знаменитостей. Он всех поливал грязью, всех ненавидел, и его ненавидели. Кто угодно мог нанять киллера. Просто кто-то узнал о долге, заманил Саню в ловушку и подставил. А знаете почему? Потому, что у нас нет ни связей, ни денег. Таких, как мы, подставить проще всего.

— Хорошо, Наталья Владимировна, я понял вас. Не нервничайте так. Скажите, пожалуйста, вы давно знакомы с родителями Бутейко?

— Мы с мужем бывали у Артема в гостях, — голос ее опять затих до шепота, она передернула плечами, словно пыталась стряхнуть с себя нервную дрожь.

— Часто?

— Нет. Два или три раза.

— А откуда вы знаете, что Вячеслав Иванович занимался ювелирным делом?

— Саня рассказывал, и сам Артем как-то говорил.

— Вы не могли бы подробней об этом рассказать? Что именно говорил Артем?

— Ну, это был обычный треп. Мы болтали об эмиграции, о том, как в конце семидесятых начали уезжать евреи в Израиль, и Артем рассказал, как вывозили золото, сколько придумывали фокусов. Отливали из золота мыльницы, бритвенные лезвия, уголки для старых чемоданов, пуговицы, кнопки. Так вот, его отец будто бы этим занимался и на этом заработал кучу денег. Артем врал, наверное. Он вообще любил приврать. Саня говорил, когда они учились в школе, папа Бутейко работал всего лишь гравером в ювелирном магазине. Он не мог заниматься такими вещами, его бы в тюрьму посадили, — она замолчала, испуганно уставилась на Илью Никитича и прошептала:

— Господи, какая же я дура! Вы ведь следователь, а я вам такое рассказываю. Вдруг это правда, и Артем не врал? Тогда получается, я стучу на его родителей! Они ни в чем не виноваты, у них и так горе…

Зазвонил телефон, она вздрогнула, вскочила и бросилась на кухню.

— Прости. Я не могу. У меня сейчас следователь, — услышал Илья Никитич ее громкий, возбужденный голос. — Не знаю. Как только он уйдет, я сразу приеду. Нет, не говорила… Мама, перестань… Зачем? Он меня допрашивает, а не тебя. Ни в коем случае!.. Вова Мухин здесь вообще ни при чем… А потому, что ты можешь все испортить. Прекрати, мама, пожалуйста… Я очень прошу тебя, не вмешивайся. Я сама буду решать, что важно, а что не важно. Все, прости. Ну я не знаю, свари ему кашу… Все, пока… Нет, я сказала!

Наталья вернулась в комнату, уселась в кресло, она тяжело, часто дышала, как после бега на длинную дистанцию. Илья Никитич поймал ее испуганный напряженный взгляд.

— Ваш муж учился с Бутейко в одном классе. Они дружили или нет? — спросил он спокойным, равнодушным голосом.

— Нет.

— Но в гости все-таки ходили. Вы к нему, он к вам.

— Это были деловые отношения.

— Какое же дело их связывало?

— Я плохо разбираюсь в бизнесе. Кажется, реклама…

— Бутейко когда-нибудь приглашал вашего мужа на телевидение?

— Да, но очень давно, года три назад. Мы еще не были женаты. Саня рассказывал, Бутейко придумал какое-то идиотское ток-шоу, пригласил Саню в качестве героя, нацепил на него маску и заставил нести какую-то дикую ахинею. Но все провалилось. Там была одна известная телеведущая в качестве гостя программы. Чуть ли не Беляева. Она начала задавать вопросы, и стало ясно, что история фальшивая. Бутейко вообще никогда ничего дельного придумать не мог. Саня чуть со стыда не сгорел, хорошо, что был в маске. А до этого он пригласил Саню в программу «Стоп-кадр». Он там сделал сюжет о какой-то ресторанной драке, и Саня был вроде свидетеля.

— О, так вашего мужа можно назвать настоящей телезвездой, — покачал головой Илья Никитич, — он просто вырос в мире знаменитостей. Наталья Владимировна, а почему вы не захотели передать мне трубку, когда ваша мама об этом попросила? — поинтересовался он, не меняя интонации.

Она сморщилась, как от боли, зажмурилась и помотала головой.

— Не могу больше… не могу… Вы подслушивали? Так я и знала!

— Ничего подобного, — улыбнулся Илья Никитич, — просто вы не закрыли дверь и говорили громко. Вы, наверное, думали, если я старый, значит, глухой. Так о чем же ваша мама хотела со мной побеседовать?

— Понятия не имею. — Наташа шмыгнула носом и отвернулась.

— Кто такой Вова Мухин?

— Никто.

— Наталья Владимировна, мы ведь с вами не в игры играем. Вы взрослый человек, а ведете себя как неразумный младенец. Вы понимаете, что мне ничего не стоит позвонить вашей маме и выяснить, о чем она хотела со мной поговорить?

— Понимаю, — обреченно кивнула Наташа, — но, пожалуйста, не нужно. Она только все запутает.

— Почему вы так думаете?

— Потому, — упрямо буркнула Наташа, но по ее лицу Илья Никитич понял, что она почти сдалась.

— Наталья Владимировна, у меня совершенно нет желания сажать вашего мужа на скамью подсудимых, если он действительно невиновен, — произнес он.

— А вы верите, что он невиновен? — Наташа вскинула глаза, впервые посмотрела не него внимательно, как на человека, а не на сказочное чудовище.

— Скажем так, я не исключаю, что Бутейко убил кто-то другой, — медленно проговорил Илья Никитич, — но это будет очень сложно доказать.

— А зачем? — она вдруг зло прищурилась. — Лично вам зачем это доказывать?