Египет под властью Птолемеев. Иноземцы, сменившие древних фараонов. 325–30 гг. до н.э.

На рассвете Ермон вывел 500 слонов на арену и выставил их в линию. Евреи, находившиеся внутри, поняли, что их ожидает. Мужья в последний раз обняли своих жен, матери – детей, а воздух наполнился криками ужаса и горькими рыданиями. Но престарелый священник Елеазар в какой-то момент приказал своим сородичам замолчать. Затем он сделал несколько шагов вперед, упал на колени и обратился с последней молитвой к богу Израиля. Тотчас же на землю из небесных врат «сошли два славных и страшных Ангела» и стали против взволнованных слонов. Испуганные этим явлением, огромные животные двинулись к выходу, и зрители задержали дыхание. С этим небесным знамением вынужден был считаться сам Филопатор, и все евреи целыми и невредимыми вернулись домой[43].

Сосибий в это время находился в Сирии, где обсуждал с Антиохом III условия перемирия. Мир был крайне необходим им обоим: одному – чтобы разобраться со своим вероломным наместником в Малой Азии Ахеем, а второму – чтобы следить за ходом Второй Пунической войны, в которой, пока она была в самом разгаре, удача, казалось бы, склоняется в сторону Карфагена. Ганнибал успешно проник в Италию и собирался заставить врага сдаться. Но Рим еще не был повержен: в бассейне Эгейского моря у сената были не только враги, но и друзья, и его члены обратились к Египту за помощью.

Для египтян этот вопрос был крайне деликатным. На протяжении всего конфликта между Римом и Карфагеном Египет сохранял благожелательный нейтралитет, и Сосибий не хотел менять эту ситуацию. Но так или иначе Египет симпатизировал Риму, считался «другом» Республики, что было крайне выгодно как самому государству, так и его жителям с политической и торговой точек зрения. Но эти неформальные отношения Сосибий решил оставить в запасе. Он не хотел, наладив дипломатические связи с Римом, тем самым рассориться с карфагенянами или нарушить нейтралитет. Из-за этого неожиданное прибытие в Александрию двух римских послов, которые должны были возродить дружбу между двумя народами, заставило Сосибия столкнуться с проблемой, осложнившейся тем, что Филопатор принял подарок от римского сената – красивую тогу и цепь из слоновой кости, а Арсиноя – пурпурное одеяние.

Это были поразительные подарки, отказ от которых мог показаться невежливым, а приняв их, царская чета брала на себя обязательство отправить в Рим один или два корабля с зерном, по сути нарушая таким образом нейтралитет. Очевидно, римские послы знали, как избавить египтян от сомнений. Возможно, Филопатору слишком нравилась его цепь из слоновой кости, Арсиною чересчур поразило пурпурное одеяние, чтобы отказаться от этих прекрасных вещей, а у Сосибия, очевидно, нашлись собственные побудительные мотивы. Так или иначе, сенат получил зерно, а послы привезли домой еще и радостную новость – римскому народу не следует бояться развращенного царя, ставшего марионеткой в руках продажного грека.

Александрийский дворец вернулся к привычной жизни. Оргии следовали одна за другой, и Агафоклея блистала на всех них. Рядом с ней сидел Филопатор, хваставшийся своим происхождением от Диониса и водрузивший на лоб венок из плюща, символизировавший этого бога. Сделав это, он отошел от семейного предания, согласно которому Птолемеи возводили свое происхождение к Гераклу и которое, очевидно, было создано для того, чтобы легализовать династию в глазах македонян, сделав ее представителей родственниками Александра Македонского по прямой линии. Но убеждения предков ничего не значили для четвертого Птолемея, да он и не собирался делать культ Диониса общенародным. Скорее он хотел, чтобы этому богу поклонялись немногочисленные избранные, в обществе которых он мог наслаждаться таинствами Диониса, проводившимися в театре.

В религиозной сфере Филопатор не был склонен к предрассудкам и с радостью поддерживал Агафоклею, страстную почитательницу Исиды. Эту поблажку любой мужчина давал своей жене или любовнице, ибо в тот период Исида была единственной божественной защитницей женщин. Торжества в ее честь всегда отмечались с общенародным размахом. Правительственные учреждения закрывались, и все жители Египта на протяжении трех дней чтили память богини, искавшей мертвое тело своего мужа Осириса. Затем все александрийцы отправлялись в Каноп, чтобы посмотреть на отплытие священной ладьи Исиды. Главным действующим лицом во время этого праздника всегда была Агафоклея. Она возглавляла гуляния, вела за собой процессию хористов, дев и почтенных матрон, а также посвященных – целый полк женщин, сопровождавших изображение богини по пути из храма на побережье.