Египет в канун экспедиции Бонапарта (1776-1798)

В понедельник также доставили некоторое количество невольниц из домов эмиров и укрытий, где их прятали. Взяли невольниц 'Осман-бея аш-Шаркави из его дома и его наложницу из дома у Майдан ал-Мусалла[590]. Ее взяли оттуда судовые воины. Забрали также невольниц Аййуб-бея младшего и тех, что находились в домах Сулайман-бея Аги ал-Ха-нафн. Забрали невольниц и вещи и из домов других эмиров. Окружили некоторые дома у Дарб ал-Мидат, в ас-Салибе, Тулуне[591], Дарб ал-Хаммам, в квартале ал-Матариба[592] и в других кварталах, где было припрятано для сохранения [имущество эмиров]. Часть его и зерно забрали, а остальное опечатали. Доставленных к нему невольниц Хасан-паша распорядился продать. Он приказал также продать детей Ибрахим-бея: Марзука и 'Адилу, грубо обошлись также и с его женой. [Узнавши об этом], шейх ас-Садат поехал к шейху Ахмаду ад-Дардиру, и они послали за шейхами Ахмадом ал-'Аруси и Мухаммадом ал-Харири. Посоветовавшись на этот счет, они поехали в крепость и поговорили с Мухаммад-пашой. Шейхи потребовали от него, чтобы он переговорил с капудан-пашой. В ответ тот заявил: “Я не властен над ним, но вы отправляйтесь к нему с ходатайством”. Шейхи попросили у него поддержки, он пообещал помочь, сказав: “Поезжайте вперед, я же прибуду вслед за вами”. Шейхи явились к капудану, [за ними] прибыл и Мухаммад-паша. Они завели разговор, а шейх ас-Садат сказал: “Твоему прибытию в Египет мы обрадовались, полагая, что ты справедлив и беспристрастен и что наш владыка султан послал тебя в Египет для утверждения шари'ата и подавления тирании. Но это деяние непозволительно: нельзя продавать свободных и женщин, имеющих детей”. Шейх ас-Садат продолжал говорить все в том же духе, и это привело пашу в ярость. Он вызвал эфенди своего дивана и сказал ему: “Перепиши их имена, с тем чтобы переслать [список] султану и известить его об их противодействии указам султана”. Затем, обратившись к шейхам, заявил: “Когда я уеду от вас и султан пришлет другого вместо меня, то вы, увидя его деяния, сопоставите их с теми, что я делал для вас. Ежедневно я приговариваю к смерти группу моих солдат во имя [соблюдения порядка] и из снисхождения [к населению]. Будь другой вместо меня, вы бы увидели, что вытворяли бы воины в домах, на рынках, как обходились бы они с жителями”. Шейхи сказали: “Мы пришли с ходатайством, и наш долг говорить правду”. Они поднялись и ушли от него. С этого времени Хасан-паша невзлюбил шейха ас-Садат, изменил свое отношение к нему.

В тот же день Исма'ил (катхода Хасан-паши) арестовал купца Хаджжа Сулаймана ибн Саси, а также несколько других жителей Тулуна. Исма'ил обязал Хаджжа Сулаймана внести пятьсот кошельков. Тот начал кричать, отговариваясь скудостью своего состояния, но Исма’ил не принял это во внимание и дал ему пощечину. Он настойчиво требовал указанной суммы. К нему обращались [с уговорами] и ходатайствовали до тех пор, пока Исма'ил не снизил сумму до ста кошельков. Хаджж Сулайман возразил, что он располагает лишь тремястами мешками кофе, и ничем больше. Исма'ил послал опечатать его склады. Хаджжа Сулаймана продолжа ли держать под арестом до тех пор, пока не было внесено сто кошельков. Пятьдесят внес Хаджж Сулайман, а остальные [пятьдесят кошельков внесли] жители Тулуна. Причина этого происшествия — Ибн 'Айад — [магрибинцы] его соплеменники. Когда Исма'ил убил в Булаке Ибн'Айада, то, исполненный ярости, на обратном пути он зашел в Хан аш-Шара'иби[593] и, застав упомянутого Хаджжа Сулаймана, сидевшего там вместе с другими купцами, сказал: “Стало известно, что вы сговорились убивать воинов султана. Действительно, Ибн 'Айад убил двух человек из моего отряда. Вам придется внести виру за них в сумме пятисот кошельков. Явитесь с ними завтра, а не то будете убиты все до одного”. На следующий день он поступил с ними так, как об этом уже упоминалось. Все это — крайний предел тирании и несправедливости.

Во вторник 27-го этого месяца (23.VIII.1786) состоялось выступление с махмалем. Его сопровождал амир ал-хаджж Мухаммад-бей ал-Мабдул. Процессия выглядела как обычно, за исключением того, что в шествии не участвовали янычары и 'азабы. Опасались, чтобы они не смешались с турками ('османийа).

Хасан-паша прибыл в медресе ал-Гурийа, чтобы наблюдать за процессией. Он оставался здесь до конца шествия с махмалем. Когда проходили мимо него участвовавшие в шествии [суфийские] ордена, то часть из них остановилась у его окна и прочитала Фатиху. Хасан-паша послал им в бумажном кульке тысячу пара. /119/ Когда же процессия закончилась, собралась огромная толпа, чтобы посмотреть на Хасан-пашу.

Он уехал с небольшой группой сопровождавших его [В этот день] Хасан-паша был одет на манер персидских шахов. На голове у него была корона чеканного золота, конусообразной формы с красивой шелковой подвязкой, унизанной: драгоценными камнями; она прикрывала его уши и брови. На нем была красивая 'аба' из желтой парчи.